Чародей и летающий город
Шрифт:
Наконец мэр вновь обрел способность говорить; правда, в его хриплом голосе звучали рыдания:
— Знаю, молодой человек, я должен вас поблагодарить, но, простите мне мои слова, лучше бы вы оставили меня умирать. Мне теперь незачем жить. Мы станем вечными рабами этого треклятого чародея.
— Ну-ну, уверен, все не так уж плохо, — сказал Эвандер.
— Отнюдь, отнюдь… — Мэр поднялся на ноги и заковылял прочь, к рыбному рынку, оставив Эвандера и Косперо одних на площади. Внезапный порыв холодного ветра взвил в воздух дохлых
— Не нравится мне это, — заявил Косперо. — Вернемся-ка на корабль.
Кассимцы быстро зашагали по пустынной улочке в сторону гавани, где стоял на якоре «Крылатый торговец», и ледяной ветер неотступно дул им обоим в спину.
Глава 2
Делать в мрачном Порт-Тарквиле было нечего, поэтому с первым лучом солнца «Крылатый торговец» снялся с якоря и отошел на несколько миль в море, чтобы миновать неглубокие прибрежные воды вдоль Торментары. Корабль, как прежде, легко шел по волнам с теплым южным попутным ветром. Громада Баканского мыса осталась позади.
Днем моряки ловили серебристую рыбу тонто — она как раз мигрировала по мелководью, — и им посчастливилось поймать несколько красавиц-рыбин длиной больше трех футов.
Вечером команда запивала жареную рыбу тонто остатками темного вина, купленного в Зеуксаде. Когда вино кончилось, а песни отзвучали, Эвандер направился к своей подвесной койке — его дежурство начиналось нескоро, после третьих склянок, перед рассветом.
Эвандер спал, а с юго-востока вставала луна. Этой ночью она была зловеще-желтого цвета; казалось, по небу катится старая отполированная кость. Когда луна приблизилась к зениту, Эвандер беспокойно заворочался в койке и принялся стонать, а затем корчиться и чесаться.
Юноша проснулся. Пот ручьями катился по лицу, стекая по телу на пол. Стеная и пошатываясь, бедняга выбрался по ступенькам наверх, побуждаемый непонятным желанием выйти наружу, в ночь.
Яркий лунный свет, заливавший палубу, ускорил действие заклинания. Юноша закричал от резкой боли и стал биться в судорогах, кожа его утолщалась, сбиваясь в бугры. Он весь словно горел в огне.
К этому времени вся команда, включая Косперо, собралась на палубе вокруг больного.
— Что с парнем? — спросил рулевой Борго.
— Не знаю, — ответил Косперо с тревогой в глазах.
— Это месть чародея, — заявил Хэрнэр, видевший, как Эвандер проявил милосердие на площади в Порт-Тарквиле.
— Тут не без колдовства, — перешептывались остальные.
Моряки Мерасского моря отличались крайним суеверием.
— Не следовало ему вмешиваться, — проворчал кто-то.
Кожа Эвандера претерпевала дальнейшее преображение. На ней образовывались шишки, проступали серые пятна и появлялись складки, а сам юноша беспомощно извивался на палубе.
— Он превращается в чудовище! — заорал Борго. —
— Он станет пить нашу кровь по ночам, — истерически выкрикнул другой матрос.
— Довольно! — резко оборвал его Косперо.
— Зовите капитана, — завопил Борго. — Надо выбросить чудовище за борт, пока оно не погубило нас всех!
— Заткни пасть! — прорычал Косперо, стоя со сжатыми кулаками над распростертым на палубе юношей.
Пришел капитан. При виде грубой, шишковатой серой кожи с наростами, обезобразившей грудь и плечи юноши, Инндиби помрачнел. Он склонился и внимательно посмотрел на Эвандера — по лицу бедолаги стекал пот, оно было красным, но черты не изменились.
— Что с тобой? — пробормотал капитан. — Что все это значит, во имя всех тайн мира?
Он пощупал странную толстую кожу на плече юноши.
— Проклятие! На ощупь как крокодилья!
— Что за мерзость! — воскликнул Борго. Косперо налетел на рулевого:
— Заткнись, дьявол тебя побери! Борго сделал обманное движение и локтем ударил Косперо по лицу. Тот в ответ нанес резкий удар ногой и отбросил Борго к грот-мачте. Рулевой выхватил нож и прорычал:
— Ты меня достал, ублюдок кассимский! У Косперо ножа под рукой не было, и он попятился.
С треском опустив свою трость на палубу, вмешался капитан:
— Никаких драк на борту моего судна! Эвандер застонал и перевернулся на спину.
— Вся кожа горит. Помоги мне, Косперо!
— Мой принц… — Косперо дико огляделся и бросился за ведром с водой.
— А я говорю — надо бросить его за борт; это остудит его огонь! — вопил Борго.
— Не ты здесь отдаешь приказы! — неистовствовал помощник капитана.
— Действительно, Борго, — проворчал Инндиби. — Знай свое место. Капитан этого корабля — я.
— Избавим его от мучений, а заодно бросим за борт и другого седимца. Ничего, кроме опасности для нас, от них не дождешься. Так было с самого начала.
— Ну же, рулевой, они заплатили хорошие деньги, чтобы плыть на нашем корабле, ты же помнишь, — горячо возразил Инндиби.
— Эти деньги уже потрачены. За борт их! Остальные матросы громко заворчали.
— Быстрее, иначе и нас настигнет ужасное проклятие чародея, — торопил Борго.
Капитан мрачно взглянул на готовую взбунтоваться команду:
— Довольно этой болтовни.
И тут внезапно на корабль налетел порыв ледяного ветра. Снасти заскрипели, в темноте что-то громко хлопнуло, и крышка палубного люка с треском упала. Несколько человек в ужасе закричали.
— Чародей до всех нас доберется! — заорал Хэрнэр.
Капитан Инндиби тревожно посмотрел в небо. Внезапно что-то на минуту закрыло звезды прямо над его головой. Команда вновь в панике завопила.
Не обращая на это никакого внимания, Косперо вернулся с ведром воды и окатил горящую кожу Эвандера. Юноша благодарно застонал и попытался сесть.