Чародей из заброшенной школы
Шрифт:
– Говори.
Она недоверчиво посмотрела на него.
– Тебя как зовут?
– спросил Ред.
– Татьяна, - гордо ответила она.
– А ты...
– Ред, - представился он.
– А теперь рассказывай. И не бойся.
– Понимаешь, тут... в общем, три недели назад, я видела, как госпожа ходила в башню.
– Какую?
– Вон в ту, восточную, - она указала на одну из самых высоких, видневшихся из окна коридора.
– Я пошла за ней, так как мне рассказывали, что именно там появляется призрак Елены. Я думала посмотреть
– Что? Но она же...
– Я тоже испугалась, но когда я пришла в себя, то подумала, что это страшный сон...
– А что изменилось в госпоже?
– Откуда ты знаешь?
– удивилась искренне Татьяна.
– Ну... она стала более раздражительной к повседневности и менее спокойной к смерти собственной дочери. Когда светит солнце она предпочитает сидеть в своей комнате, а раньше - выходила на прогулку. И еще, буквально две недели назад, она потребовала убрать из дворца все зеркала и ее портреты.
– А сегодня...
– Мы принесли ее заказ, сделанный три месяца назад. Она ждала его с нетерпением. А сегодня, просто разбила...
Татьяна заметно расстроилась.
Ред, увидев на полу осколки, вопреки всем своим принципам, осторожно, чтобы Татьяна не увидела, щелкнул за спиной пальцами и зеркало стало само по себе собираться в единое целое.
Потом поднял и отдал девушке.
– Но как?!
– Оно, кажется, не пострадало, - отвертелся Ред.
– Еще что - то?
– Она больше не ходит в церковь и терпеть не может, когда слышит молитвы, колокола или когда к ней приближается кто - то крещеный. Она что, одержима?
– спросила вдруг Татьяна.
– Скорее всего, - подтвердил Ред, исходя из ее рассказов.
Однако сам уже приготовился обороняться. Она вряд ли была просто одержимой. Скорее, она была Зеркальным Двойником госпожи ля Мичелли. Двойники не любят смотреть в зеркала, так как истинная душа, ставшая теперь простым отражением Зеркального демона, слышат их крики и мольбы о свободе.
О крестах, молитвах и прочей церковной теме - и речи быть не может. Каждая церковь, сама того не зная, защищена от таких демонов. Редко когда можно увидеть в церквях большие зеркала, в которые бы демон смог зазывать жертв. Да и к тому же распятия рядом...
Пока он думал, его вдруг схватила за плечо чья - то рука и Ред, от неожиданности, отшатнулся от девушки.
– Матвей!
– обрадовалась Татьяна.
– Ты вернулся!
– Конечно вернулся, - заверил приятный голос.
– Все - таки у нас гости...
На свет вышел высокий стройный парень, с черными волосами, заплетенными назад, с карими глазами и слегка изогнутыми бровями, словно он всему удивлялся.
Также, Ред не мог не заметить, даже в темноте это сильно выделялось. На лице парня был определенно небольшой слой грима, который придавал его лицу больше какой - то холодности.
На нем была белая рубашка навыпуск и черные брюки,
– А это кто?
– спросил Матвей, подходя к Реду.
Он был выше его во много раз, и если бы Ред был без каблуков, то доставал бы Матвею лишь до плеча.
– Охотники на приведений, - тут же выдала Татьяна, наслушавшись Реда.
– Так это и есть те, кого мы ждем?
– удивился Матвей, разглядывая Реда с таким интересом, будто он состоял из золота и драгоценностей.
– Вроде как детский труд запрещен...
– Что?!
– вырвалось у Реда.
– Это у нас кто?
– спросил Матвей, подходя ближе и игнорируя восклицание Реда.
– Ред, - встряла Татьяна, подталкивая Реда к Матвею.
– Тебе хоть сколько лет, парень?
– Девятнадцать, - спокойно ответил Ред.
– А тебе?
– А мне можно не беспокоится.
– Матвею уже тридцать шесть, - ответила Татьяна, увидев, что назревает конфликт.
– Алебарды могу не опасаться, - заверил Матвей.
– А вот ты...
– Не радуйся, мой день рождения очень нескоро, - также заверил его Ред.
– И когда же?
– спросил Матвей с еще большим интересом.
– Через неделю.
– И это ты называешь "нескоро"?
– с улыбкой спросил он.
– Жизнь такая медленная, - начал свою любимою философию Ред.
– Она кажется быстрой лишь для тех, кто погряз в своих заботах и трудах... А вот мы - свободные и ничем не сдерживаемые птицы. Для нас неделя, все равно что для вас год.
– Какие философы у нас в детективах пропадают, - заметил Матвей.
– Прямо за страну страшно.
– Философия - вещь, которую могут постичь лишь избранные, - также спокойно продолжал Ред.
– Но есть эти избранные и среди обычных людей. Просто практически никто ни о чем не задумывается.
– Ты о чем?
– Матвея заинтересовал этот парень.
– Люди действуют по заранее заготовленной программе. Она ведет их по жизни и приводит к цели тех, кто слушается. И уничтожает тех, кто не подчиняется. Это очень хорошо можно понять по поговорке "хочешь жить - умей вертеться".
– Ну знаешь ли, - перебил его Матвей, - я видел много людей, которые, как ты говоришь, действовали вопреки своей программе и стали великими.
– Это не они стали, это их сделали великими. У программы нет сбоев или исключений. Есть только "да" и "нет".
– Ты считаешь, что тебя сделали великим или ты стал таким, потому что следовал программе?
– спросил вдруг Матвей.
– Кто тебе сказал, что я великий?
– изумился Ред.
– Я простой пацан, которого воспитала улица.
– Был бы ты обычным пацаном, не пришел бы сюда никогда, - заметил Матвей.