Чародей поневоле (сборник)
Шрифт:
Еще один костер ни с того ни с сего вдруг разразился короткими, но яростными взрывами, и зверолюди в страхе вскочили и отбежали от него.
Сидевший у другого костра зверочеловек поднес к губам кружку, запрокинул голову и неожиданно обнаружил, что пиво в рот не стекает. Он выругался и заглянул в кружку.
В то же мгновение он в ужасе выронил ее. Тяжеленная кружка угодила ему по пальцу ноги. Неандерталец, причитая, прыгал на другой ноге, сжимая рукой ушибленную, а из кружки, тоненько хихикая, выбрался маленький человечек.
Эльф весело вскричал
За ним устремился другой зверочеловек, размахивая на ходу дубинкой.
Из ночного мрака возникла маленькая ручонка и распорола ремень зверочеловека острым-преострым ножичком. Набедренная повязка сползла.
Еще два шага — и она сползла окончательно.
Эльф, хихикая, мчался по лагерю. За ним гналась целая свора зверолюдей. Неандертальцы вопили, замахивались дубинками, но дубинки по эльфу не попадали — ударялись оземь в том самом месте, где он только что был.
В какой-то момент между беглецом и зверолюдьми возникла еще одна маленькая фигурка и, запустив ручонку в висевшую на боку торбочку, что-то вынула оттуда и высыпала на землю.
Неандертальцы этого не заметили, продолжили бег и вдруг резко остановились, принялись вскрикивать, подпрыгивать и с воем выдергивать из ступней колючие крошки, рассыпанные лепре-хуном.
Удиравший эльф обернулся через плечо, расхохотался и ударился о лодыжки высоченного здоровяка-неандертальца — это был вождь. Тот взревел и занес дубинку для смертельного удара.
В этот миг возле его ступни одним прыжком оказался лепре-хун и предательски стукнул зверочеловека по среднему пальцу.
Тот взвыл от боли, выпустил дубинку, которая завертелась в воздухе над его головой, ухватил ушибленную ногу и принялся подпрыгивать на другой. В следующее мгновение состоялась дружеская встреча его макушки и падающей дубинки. Встреча оказалась весьма удачной.
Как только неандерталец повалился наземь, эльф-беглец (это был Пак), хохоча, помчался дальше.
Он влетел в какой-то шатер, вопя:
— На помощь! На помощь! Лазутчики! Изменники, предатели!
Трое зверолюдей, привлеченные криками, с поднятыми дубинками рванулись к шатру от ближайшего костра, а обитатели шатра принялись ловить Пака, но все время промахивались. В это время находившаяся снаружи дюжина эльфов усердно подрезала веревки, которыми было привязано к колышкам полотно шатра.
Шесты закачались и рухнули, а полотно заботливо укутало тех зверолюдей, что находились в шатре. Неандертальцы ревели, барахтались, но только вернее запутывались в ткани.
А Пак, хихикая, выбрался из-под полотна с другой стороны. Он успел пробежать футов двадцать, и за ним погналась новая орда зверолюдей.
Бежали они не слишком ровно — то и дело оступались и поскальзывались. Непросто бежать, когда у тебя под ногами рассыпаны мелкие гладкие камешки.
Тем временем оправился после перенесенного удара вождь. Он, охая, сел и сжал руками ушибленную голову.
В этот же миг с верхушки ближайшего шатра свесился эльф и что-то высыпал ему на макушку.
Вождь,
Выбрался он оттуда, более напоминая ком грязи, нежели человека, и отчаянно, гневно заорал.
Он раскинул руки и так широко раззявил рот, что туда без труда поместился большой перезрелый помидор, пущенный чьей-то меткой рукой.
Собственно говоря, такого уж определяющего значения это успокоительное средство не имело: приказы вождя были бы совершенно бесполезны. Его люди в страхе сбивались в кучу и что-то вопили насчет демонов.
Вот тут-то и высадилась морская пехота.
Днища лодок чиркнули по гальке, и из них на берег соскочили воины в черных плащах. Их лица были вымазаны сажей. Только их мечи сверкали. То есть всего несколько минут. А потом они заалели.
Через час Род стоял на холме, устремив взгляд на побережье. Снизу, от лагеря неандертальцев, доносились стоны и вопли. Рядом с Родом сидел на земле монах. Лицо его выражало неподдельную скорбь.
— Я понимаю, они — наши враги, лорд Гэллоугласс, но эти крики боли не могут радовать.
— Наши воины на этот счет иного мнения.— Род кивком указал на лагерь королевского войска, откуда слышались приглушенные расстоянием радостные голоса.— Не могу сказать, что они празднуют победу, но даже десяток поверженных зверолюдей — это подлинное чудо в смысле поднятия боевого духа.
Брат Чильде поднял голову.
— Они не могли прибегнуть к Оку Зла, верно?
Род покачал головой:
— К тому времени, когда подоспели наши воины, зверолюди не могли понять, что за враги их атаковали, где они и уж тем более где их глаза. Мы атаковали. Каждый из воинов уложил двоих зверолюдей, после чего мы ретировались.— Он развел руками.— Вот так. Двадцать убитых неандертальцев, и в лагере — сущий хаос. Но изничтожить их окончательно мы не могли. Пока трудно прорвать их оборонительную линию даже силами всего нашего войска. А они не пойдут в атаку, пока не соберутся дождевые тучи. Тем не менее мы сумели доказать, что они уязвимы,— Он снова кивком указал на лагерь королевского войска.— Вот это они сейчас и празднуют. Теперь они понимают, что могут одержать победу.
— А зверолюди понимают, что могут проиграть,— кивнул брат Чильде.— Это величайшая перемена, лорд Чародей.
— Угу,— сверкнув глазами, отозвался Род.— Не самая честная, конечно. Но величайшая, чего уж там.
— Так…— довольно крякнул Род, возложил ступни на походную табуретку и щедро угостился элем. Отер губы и воззрился на Агату и Гвен.— Очень рад. А теперь скажи мне, как, по вашему мнению, это получилось.
Они сидели в большом шатре по соседству с шатром Туана — центром, вокруг которого на глазах вырастало поселение.