Чародей с гитарой. Том 1
Шрифт:
— Это вы про мою последнюю песню? — удивился Джон-Том. — Ничего себе! Но я не имел в виду никаких вибраций.
— Понимаете, это мы имеем отношение к вибрациям и колебаниям, — ответил ему светящийся призрак. — Как правило, мы не Обращаем внимания на тех, кто живет в вакууме, на поверхности земли, а также на колебания, производимые ими. Но ваши колебания были такими приятными, такими в высшей степени Необычными. Мы вышли прочувствовать их и отблагодарить вас.
— Отблагодарить... — Джон-Том задумался. — Вы имеете в виду те
— Колебания, если позволите! — Светящееся червеобразные существа помедлили, потом соединились в цепочку — голова к хвосту, хвост к голове — и опять вытянулись вдоль трещины шириной не толще волоса. Снова резко изогнулись. Песок под ногами Джон-Тома вздрогнул и пополз.
Цепочка рассыпалась, и все ее многочисленные звенья заскользили обратно в скалу.
— Но ведь это невозможно! Вы не можете существовать в сплошной скале.
— Сплошной? Большей частью то, что кажется сплошным, по сути пустое, полое, — заметило одно из существ. — Разве вам это неизвестно?
Конечно, оно было совершенно право. Вещество состоит из протонов, нейтронов, электронов и мельчайших частиц, таких, как кварки, пи-мезоны и прочие экзотические, почти гипотетические частицы. А между ними — пустота, ничто, хотя частицы связаны между собой какими-то силами с причудливыми названиями типа «очарование» или «цвет». Так что и планеты в основном состоят из пустоты.
Тогда почему бы не жить существам, считающим такие пустоты вместительными и даже удобными для обитания? Сомнения нет, они тоже должны состоять большей частью из этого самого ничто.
— А как вы сами себя называете?
В его мире их бы назвали призраками, привидениями — как еще можно охарактеризовать эти пугающие, светящиеся бестелесные существа, которые редко показываются людям? Они совсем не похожи на души умерших, но ведь и ламантины тоже не очень похожи на русалок, а вспомните, сколько раз ошибались моряки, принимая их за сирен, демонических существ, обитающих на морских скалах.
Возможно, светящиеся черви стали причиной для разговоров о привидениях в разных мирах? Например, в родном мире Джон-Тома на поверхность их выталкивают колебания, вызванные сильными психологическими переживаниями, а здесь на них действует пение под дуару. Кажется, в этом был свой сверхъестественный смысл.
— Мы никак не называемся. Мы просто есть, и все, — ответило светящееся ничто.
— Спойте какую-нибудь другую песенку, — прошептал голос на ухо Джон-Тому. — Спойте еще одну песню о планете, в которой мы живем.
Он так и сделал, припомнив все, что мог, о Земле, почве, скалах. Камень вдруг ожил — сотни светящихся червеобразных существ подпрыгивали, наслаждаясь его завораживающим пением, то есть колебаниями, возникающими при вибрации струн дуары и его голосовых связок. Время от времени они образовывали цепочку, и тогда происходили короткие, совсем нестрашные землетрясения.
— Как жаль, что вы не можете
— Это не вакуум. — Джон-Том протянул руку и коснулся скалы. — Здесь и атмосфера существует, и живые существа.
— Пустота, — возразил говоривший, и пока Джон-Том понял, что происходит, существо скользнуло к нему в ладонь. Приоткрыв рот, он смотрел на свои пальцы. Мадж при этом только застонал. — Пустота, в которой двигаются отдельные твердые тела.
Рука Джон-Тома пылала, будто в огне, излучая свет во все стороны. Боли не было, только странная дрожь, будто все кости у него онемели. Дрожание передалось локтю, потом спустилось обратно к пальцам. Он прижал их к утесу, и свет ушел в скалу.
— Это болезненно, — сказал светящийся червяк, — я не могу долго терпеть. Для нас ваша среда — почти вакуум. Земля в этом плане лучше — она компактна, в ней много места, чтобы передвигаться, и не страшно затеряться. А теперь нам пора уходить. Близость к вакууму нас угнетает.
Остался только один светящийся червь. Все остальные нырнули в скалу.
— Спойте нам еще когда-нибудь, а мы попытаемся остаться с вами подольше.
— Обязательно!
Джон-Том помахал на прощание. Он не знал, есть ли какой-нибудь другой способ прощаться с существами, которых практически нет.
И вот уже голова червя вошла в скалу, за ней все остальное туловище постепенно, волнообразным движением растворилось в камне. Все исчезло. Последние слабенькие содрогания почвы, сопровождаемые отдаленным громыханием, показались Джон-Тому аналогом его собственного прощального жеста. Потом звук и тряска затихли.
— До свидания! Они прощаются с нами, — прошептал Джон-Том, завороженный воспоминанием о странных пришельцах. — Ах, какой мир!
Мадж глубоко вздохнул.
— Очень хочется, приятель, чтоб в следующий раз ты загодя меня предупредил, когда надумаешь заниматься чаропением.
Джон-Том повернулся спиной к скале.
— Прости, но я не собирался заклинать. Я всего-навсего просто пел.
Мадж сел и натянул одеяло на ноги. Начинало моросить.
— А вот я совсем не уверен, что ты можешь «просто петь», кореш.
Дождевые капли с шипением испарялись, соприкоснувшись с затухающим костром.
Джон-Том свернулся калачиком под своим плащом, предварительно убедившись, что дуаре дождь не угрожает.
— Я хочу сказать, — продолжил выдр, — что мне кажется, ты не можешь контролировать свои чары, когда начинаешь колдовать, и не можешь контролировать их даже тогда, когда вовсе колдовать не собираешься. Так или нет?
— По крайней мере, сегодня ничего опасного мои песни не сделали, — возразил Джон-Том.