Чародей с гитарой. Том 1
Шрифт:
— Я боюсь не темноты, хозяин, — возразил Сорбл, набравшись, по всей видимости, мужества, — а того, что в погребе.
— Минуточку, — вмешался Джон-Том, — минуточку. О чем, собственно, речь? Чего ты боишься, Сорбл?
— Ничего, — пробормотал филин, искоса поглядев на юношу.
— Погоди, — не отступал тот, — ты же сказал, что чего-то там боишься. Чего именно?
— Ничего, — повторил Сорбл.
— Да, каши с тобой не сваришь, — фыркнул Джон-Том. — Что его напугало, сэр?
— Ничто, — изрек чародей.
— Благодарю, — криво усмехнулся Джон-Том. —
— Сорбл, ты останешься со мной, — заявил Клотагорб, окинув ученика суровым взглядом. — Мне может потребоваться твоя помощь. Иного способа узнать нахождение пертурбатора у нас нет. Это должен понимать каждый. — Он посмотрел на Джон-Тома. — Не так ли, мой мальчик?
— Разумеется, — отозвался тот без малейшего промедления, а мысленно прибавил: «Знать бы, с чем я соглашаюсь».
— Кроме того, — сообщил волшебник, вновь повернувшись к Сорблу, — ты будешь сопровождать меня в дороге.
— Я? — воскликнул филин. — Но я всего лишь ученик, неопытный подмастерье! И потом, кому-то надо приглядывать за домом, оплачивать счета, забирать...
— Дом приглядит за собой сам, — перебил маг. — Стыдись, Сорбл! Даже Джон-Том идет со мной, как же я могу оставить тебя?
— Ему проще, чем мне.
— Он явился к нам из совершенно иного мира и не имеет ни малейшего желания учиться магии, однако сумел-таки кое-чего добиться. Бери с него пример, ученик! Он того и гляди станет настоящим чаропевцем. Куда подевалось твое честолюбие, твое желание познать тайны Вселенной?
— Может, я лучше позабочусь о стирке? — предложил филин.
— Я брал тебя в ученики, а не в домохозяйки, — фыркнул Клотагорб. — Если бы мне была нужна домохозяйка, я бы нанял кого-нибудь попривлекательнее и противоположного пола. А раз ты мой ученик, то должен идти за мной повсюду, по желанию или без оного. Не забывай, ты подписал договор. Сдается мне, ты пребывал тогда в некотором отупении с похмелья. Да, жаль, что я не знал, какое времяпрепровождение ты предпочитаешь. Но договор есть договор. Я сделаю из тебя волшебника, пускай мы оба в итоге ляжем костьми — один от усердия, а другой от бестолковости.
— Ну и ложитесь, коли вам так хочется, — пробормотал Сорбл себе под нос.
— Вдобавок, — закончил Клотагорб, — вполне может случиться так, что ты окажешься мне полезен.
— Да ну? В смысле, ну да.
— Вот именно, что «нуда». Утром, во время пертурбации, я не заметил у тебя склонности к панике, хотя был вправе предполагать обратное.
— Пертурбация? Что это такое? — Похоже, удивление Сорбла было неподдельным.
— Ты что, не помнишь? — изумился Джон-Том. — Дупло превратилось в пещеру, лес снаружи — в океан, мы с твоим хозяином обернулись голубыми крабами, а ты — противной многоножкой. Ну, вспомнил?
— Ах, это.. — Физиономия Сорбла выразила облегчение. — А я-то решил, что и впрямь что-то прозевал. Так на вас тоже нашло?
— Сорбл, — сказал Джон-Том, — ты все перепутал. Это было не наваждение, а пертурбация.
— Серьезно? — Филин поглядел сперва на чародея, затем на молодого человека. Те утвердительно
— Ну как?,— справился Клотагорб у человека, не сводя глаз со своего ученика. — Пожалуй, это — единственное благоприятное последствие злоупотребления алкоголем. Пертурбация не встревожила Сорбла, поскольку он постоянно пребывает в аналогичном состоянии, то бишь вечно пьян в доску.
— Понятно, — проговорил Джон-Том. — Вы хотите сказать, что для него перемена была не столь разительна, потому что он воображал себе во время запоев и не такое?
— У меня не бывает запоев, — возразил с оскорбленным видом Сорбл. — Я знаю меру.
— Ну так вот, мой дорогой ученик, — произнес Клотагорб, — ты привык к галлюцинациям настолько, что перестал обращать на них внимание. Дабы ты и дальше вел себя не менее достойным образом, разрешаю тебе взять в дорогу бочонок вина, которое ты будешь потреблять достаточно свободно, но под моим неусыпным наблюдением. Как там в поговорке: смазанное колесо лучше катится? Похоже, ее сложили про тебя.
Сорбл, судя по всему, не верил собственным ушам. Он застыл, как в столбняке, разинув клюв, потом спохватился и кинулся благодарить чародея:
— Конечно, я отправлюсь с вами, учитель. Тем более что выбора вы мне все равно не оставляете. — Он заколебался. — А вы не шутили, когда говорили, что позволите мне... гм... освежаться в пути?
— Увы, не шутил, — вздохнул Клотагорб. — Для всех нас крайне важно, чтобы ты как можно дольше находился в своем привычном состоянии. Разумеется, за тобой будут следить, чтобы ты не перебрал лишнего.
— Не волнуйтесь, мастер! — радостно воскликнул филин. — Я вас не подведу.
— Гм... Посмотрим, посмотрим. А теперь, раз мы разобрались, кто и куда идет, продолжим-ка наш путь. Времени у нас в обрез. Если мы не сумеем быстро освободить пертурбатор, частота искажений возрастет и может дойти до того, что пертурбации станут постоянными.
— Я не понимаю, хозяин, — пробормотал Сорбл, — но погреб...
— Я же сказал, иного способа нет! — вспылил Клотагорб. Он подтолкнул филина вперед. — И прибавь шагу, не то подпалю тебе перья — будешь нам вместо светильника!
Сорбл тут же припустил чуть ли не бегом.
Стены коридора — вернее, тоннеля — были земляными. Ни тебе деревянных подпорок, ни бетонных блоков, ни металлических решеток — кругом, куда ни глянь, сырая земля. Под ногами чавкало. По тоннелю сновали какие-то крошечные существа, которые, едва завидев свет, немедля зарывались в стены или в пол. Вполне возможно, Клотагорб не преувеличивал — они бы обошлись и без светящегося шара, однако Джон-Том искренне радовался, что волшебник не стал настаивать на своем. Очевидно, существование погреба под держивалось каким-либо дополнительным заклинанием, или же здесь было задействовано то самое, которое превратило дупло в уютное и довольно просторное обиталище. Так или иначе, подумалось юноше, представить себе дерево с погребом еще труднее, нежели вообразить дупло размерами с городскую квартиру.