Чародей с гитарой. Том 2
Шрифт:
— Легче легкого, — встрял подоспевший вместе с Виджи Мадж, все еще потирая седалище. — Это впавший в маразм старый факир, лоб у которого так же тверд, как и его панцирь.
К ночи Кулб почти совсем оправился и провел гостей в свою мастерскую. Дом тоже повеселел духом, сменив похоронный марш, игравшийся целый месяц, на задорные веселые мотивчики, которые на Бродвее прошли бы на «ура». Музыка благотворно сказалась на Джон-Томе и Кулбе, хотя Мадж счел ее занудной.
Кинкаджу осторожно разложил обломки разбитой дуары на верстаке, сделанном из отполированного
На верстаках и стенах было разложено и развешано множество музыкальных инструментов в разных стадиях ремонта. В воздухе стоял густой запах олифы и лака. Некоторые из рабочих инструментов, педантично разложенные по ящикам у верстаков, были настолько изящны, что вполне могли бы подойти хирургу.
— Приладим это сюда, здесь вставим новый кусочек, а этот шов можно восстановить, да-с, — вслух бормотал Кулб. Потом он поднял голову и сдвинул очки на лоб. — Я могу ее починить... кажется.
— Кажется?!
Кинкаджу потер глаза.
— Как я уже сказал, этот инструмент уникален. Труднее всего будет установить струны. Нелегко добиться идеальной настройки сразу в двух измерениях. Все ли струны на месте? — Он указал на верстак. Джон-Том кивнул. — Добро. Я ни разу не встречал подобных струн, и мне очень не хотелось бы их менять. По счастью, они металлические. Но мне еще надобна помощь, чтобы настроить их.
— Помощь ученика? — Джон-Том обвел мастерскую взглядом.
В ответ Кулб лишь улыбнулся.
По стенам висели масляные светильники в форме разнообразнейших музыкальных инструментов. За окном царила непроглядная темень. В желудках путешественников ощущалась приятная тяжесть после поданного Амальмой роскошного обеда.
Джон-Том осознал, что рядом с ним находится еще один волшебник: как еще можно назвать мастера, который из дерева, клея и жил — практически из ничего — творит саму суть музыки?
— Нет, не ученика, — кинкаджу перешел к другому верстаку, — а гничиев. Чаропевцу должны быть ведомы гничии.
— Ну да, разумеется, но я не знаю никого, кроме себя и Клотагорба, кто мог бы призвать их.
— Нам придется не только призвать их, молодой человек, но и отделить тех, которые нам надобны. Для этого несколько лет назад вместе с Акродием, мастером по медицинским инструментам, мы создали вот это.
Джон-Том пригляделся к сооружению попристальнее. Оно состояло из ряда прозрачных трубочек, расположенных одна внутри другой, как матрешки, а стенки их были пронизаны множеством тонких отверстий. Наружная трубка была почти футового диаметра, а самая тонкая внутренняя — не толще соломинки. Расположенная в самом центре, она уходила вверх и назад — в стеклянную пластину толщиной около четверти дюйма и размером примерно два на три фута, напоминавшую
Внизу с нее свисали полоски из металла, дерева, стекла, пластика — словом, из всех мыслимых и немыслимых материалов. Кулб наклонился и подул на пластину. Воздух, проходящий сквозь нее, заставил язычки завибрировать, породив множество музыкальных тонов.
Основание большой стеклянной трубки кольцом окружали клавиши. На первый взгляд, они не были ни к чему подсоединены, но Джон-Том был не настолько наивен, чтобы предположить, что они там находятся просто для красоты.
— Что это? — наконец спросила Виджи.
— Дистиллятор гничиев, — гордо ответил Кулб. — Построить его было нелегко, скажу я вам! Я пользуюсь им для отделения гничиев, склонных к музыке, от имеющих иные пристрастия. Он поможет настроить вашу дуару, молодой человек. Если я смогу собрать ее воедино. А мне это не удастся, если я буду и дальше разводить с вами разговоры. Так что прошу уйти — и цыц, оставьте меня наедине с работой. Амальма позаботится о ваших нуждах. Уже поздно, вам пора спать, а я только-только пробудился. Увидимся завтра вечером.
Выходя, Джон-Том долгим взглядом попрощался с лежавшими на верстаке обломками, чувствуя себя так, будто отдавал своего единственного ребенка в чужие руки. Более умелые руки, чем твои собственные, напомнил он себе.
Амальма постелила всем в большом флигеле для гостей и, пожелав спокойной ночи, удалилась. Все быстро погрузились в сон, убаюканные тихим напевом дома и перезвоном водопада, сливающимися в нежной колыбельной.
Глава 16
Несколько дней провели они в гостях у Кулба, наслаждаясь стряпней Амальмы, осматривая местные достопримечательности и восстанавливая силы после трудного странствия. Джон-Том то и дело подвергался искушению заглянуть к Кувиру Кулбу, но не уступал, памятуя о предупреждении Амальмы, что хозяина во время работы лучше не тревожить.
И вот настал день, когда Кулб помешал их завтраку. Несмотря на усталость после проведенной у верстака ночи, он был полон тихого восторга. Правое стекло очков почти утратило прозрачность от брызг лака, а в правой лапе он все еще держал кисточку. Посмотрев Джон-Тому в глаза, Кувир улыбнулся:
— Дело сделано. Войди и взгляни.
Отодвинув недоеденный завтрак, Джон-Том вскочил и последовал за мастером, а Перестраховщик — за ним. Виджи потащила туда же протестующе ворчащего Маджа. Даже Амальма сняла фартук и пошла посмотреть, что за музыкальное чудо сотворил мастер.
Глядя на гордо показывающего восстановленную дуару Кулба, потрясенный Джон-Том подумал, что действительно иначе как чудом это не назовешь. Должны же быть заметны хотя бы трещинки — ведь дуара была не просто сломана, а буквально превращена в щепки.