Чародейка Его светлости
Шрифт:
Он покачал головой:
— Деньги — ерунда. Хорошо, что потратила. Нет, мне нужно кое-что другое. То, что есть только здесь.
— И что же это за сакральный предмет?
Лин склонил голову, как делал, когда не понимал фразу.
— Ладно, неважно, — от сковороды поднимался слишком аппетитный запах, чтобы я могла думать о чём-либо, кроме еды. — Похоже, готово. Должно быть вкусно.
И это было вкусно. Это была пища богов. Даже сон отступил перед чувством голода.
Боже, как давно я не ела нормального, сытного ужина.
Линден
У Линдена тоже слегка осоловел взгляд. Не сговариваясь, мы синхронно зевнули.
— Спать! — я вскочила не без труда. После короткого отдыха тело показалось тяжёлым и неповоротливым.
Составила посуду в раковину. Помою завтра, сейчас я уже падаю от усталости.
Линден кивнул и, снимая на ходу кофту, отправился в ванную. Я вспомнила, что там лежат кучи мокрого тряпья, и рванула следом.
— Лин, там...
Он обернулся.
Я смутилась, видя его полуголым, но не успела отвести взгляд. В один миг охватила и рельефные смуглые плечи, и проработанные мышцы рук, и вообще всё тело — поджарое, сухое, влекущее.
Мне приходилось видеть мужчин голыми, я полтора года встречалась с одним парнем, даже жили вместе, но сейчас эта картина вдруг ударила мне в голову, как шампанское.
Это Лин. Это же Лин.
Господи, но он такой красивый.
Мне захотелось потрогать его. Провести пальцами по груди, по выпуклым мышцам пресса, по плоской равнине живота добраться до пупка... и ниже.
В одно мгновение щёки занялись неумолимым пламенем. Я с трудом подавила желание снова накрыть их ладонями, спрятать от внимательного взгляда Лина. Мне казалось, я чувствую, как он следит за мной.
Вскинула глаза на его лицо — так оно и было. Сто процентов заметил, что я пялюсь на него. В синих глазах промелькнуло что-то вроде улыбки.
К счастью, я нашла предлог объяснить свою заторможенность.
— Что это у тебя?
На гладкой коже болтались два кулона. Один был мне знаком — с длиннотелым, встопорщившим гребень, чёрным то ли драконом, то ли морским змеем в профиль. Такое же изображение было и на монетках, которые я продала.
Этот знак Лин всегда носил на шее, с трудом уговорили снять, когда его осматривал врач. А второй был мне совершенно незнаком: крупный, тёмно-жёлтый, словно из янтаря, напоминающий скорее некую бляшку или медальон.
Лин вытащил запястья из вывернутой наизнанку кофты. Опустил взгляд на свою грудь, будто забыл, что носит на шее.
— А-а... — он коснулся пальцами жёлтой бляшки, и под его пальцами она полыхнула. — Это ключ.
— Ключ?
Что он несёт?.. Или всё верно, и это просто какой-то новый прибамбас? Что-то вроде магнитного или электронного ключа, которого достаточно лишь поднести к замку, чтобы дверь открылась? Но откуда
Я зачарованно подняла руку, но не осмелилась прикоснуться. Страшно было, что пальцы случайно дотронутся до горячей кожи совсем рядом. Грудная клетка Лина, расслабленные мышцы живота едва заметно двигались в такт дыханию, и от этого движения кружилась голова.
Но, словно почувствовав несостоявшееся прикосновение, янтарная бляшка снова полыхнула.
— М-м? — озадаченно произнёс Лин. Взял украшение, повертел в пальцах. Очередной всполох.
— Почему она мигает? Реагирует на прикосновение? На батарейках?
— Я не знаю... Это странно, что он ответил тебе.
Лин снял «ключ» с шеи и на раскрытой ладони протянул мне. Я взяла. Посмотрела — цельный камень без сколов и трещин, которые могли бы обозначать вместилище для батарейки.
Всё время, пока я держала украшение, оно сияло глубоким медовым огнём, как будто внутри был маленький дракончик, откликавшийся на тепло моих пальцев.
— Здорово... Прямо как магия, — я засмеялась, но Лин веселье не поддержал.
Нахмурился, повесил «ключ» обратно на шею и без слов отправился в ванную. Тут я вспомнила, зачем вообще выбежала за ним.
— Лин, там бельё в углу, дверь не закрывается. Просто отодвинь его по возможности. Там можно пролезть, сейчас я всё покажу, — я нагнала его и хотела было шмыгнуть вперёд, но Лин перехватил меня за плечо.
— Ирри, — серьёзно сказал он, и только лукавые огоньки в глазах смягчали тон: — Не надо обращаться со мной, как с младенцем.
Я замерла с полураскрытым ртом. Ощущение было такое, словно меня окатили холодной водой. Как это не надо? Ведь он же... ну не младенец — но мой маленький Лин. Я привыкла, что он ничего не знает и ни в чём не разбирается. В некоторых вопросах он вообще вёл себя как юный феодал, например, утверждал, что отрубить руку за воровство — вполне нормальная вещь, так же как и вызвать на дуэль за оскорбление.
И раньше он принимал заботу без слова против, даже с благодарностью. А тут вдруг: «Я уже не младенец, мне не нужны твои хлопоты».
От растерянности я так и продолжала стоять на месте, словно соляной столп, и Лин выглянул из ванной.
— Ирри? Ты будешь смотреть, как я моюсь? Или хочешь со мной? — неожиданная проказливая улыбка превратила его почти в того же мальчишку, которым он был четыре года назад.
— Ой, умри, — ответила я и пожалела, что из-за груды белья невозможно хлопнуть дверью.
А так Лин только тихо смеялся мне вслед. Никакого воспитательного эффекта.
К тому моменту, как он вышел, я превратила нашу старую продавленную кровать в более или менее удобное ложе. Притащила одежду со всего дома, достала пропахшее нафталином старьё с антресолей, и получилось вполне себе неплохое гнёздышко. Роль подушки выполняли завёрнутые в плед кофты и футболки, одеялом стали пальто ба и мой пуховик. Вдвоём с Лином мы не замёрзнем.