Чарослов

Чарлтон Блейк

Выбор был невелик: попытаться переделать субтекст или блуждать по Звездной крепости, пока его не обнаружат стражники или голем. Поэтому Нико предпринял еще одну попытку, на этот раз намеренно изменив капризный отрывок. Когда он закончил, переделанное заклинание лучилось насыщенным фиолетовым светом.

Поморщившись, Нико выпустил светлый цилиндрик в воздух: тот на миг завис, а затем принялся вращаться — быстрее и быстрее, с бешеной скоростью, — казалось, он вот-вот расколется.

Но переделанный субтекст не разбился. С каждой стороны цилиндра вылетело по магической фразе. Кружащие строки окутали ноги Нико и переплелись,

создавая плотную завесу текста вокруг какографа. В мгновение ока он оказался с ног до головы покрыт светоотражающими чарами. Заклинание оставило лишь две узкие прорези для глаз, чтобы юноша мог видеть, что творится снаружи.

Нико возликовал. У него получилось!

Он медленно вышел из-за гобелена и не услышал стука сапог по мостовой. Однако, когда Нико проходил мимо факела, оказавшиеся близко к свету фразы стали расползаться на глазах. Странно: обычно свет не причинял вреда магическим языкам. Чарослов отошел от факела и зашил прореху при помощи нескольких фиолетовых строк, которые тут же вплелись в ткань заклинания.

Миновав стражниц, Нико осторожно прокрался в ворота. На его губах заиграла нервная улыбка. Он проскользнул незамеченным: стражницы не могли ни увидеть его, ни услышать.

Это было чудесное чувство. Нико удалось изменить древнее заклинание сцидуганга. Возможно, однажды он опубликует свое творение и назовет его «субтекст тенеходца».

Широко улыбаясь, он перебежал по подъемному мосту на горную дорогу.

— Милостивые небеса, я свободен! — прошептал он, когда высокие башни Звездной крепости замаячили вдали, чернея на фоне звездного неба.

Со смехом чарослов отвернулся от академии с ее строгими правилами и учеными волшебниками, понимая, что находится в безопасности — под плотной завесой из собственноручно сотворенных маскирующих чар.

Глава тридцать первая

Холодная осенняя ночь поглотила Нико.

Гуляющий в кронах вечнозеленых деревьев ветер срывал багряные и желтые листья с осин. В свежем воздухе пахло сыростью и гниющей листвой. Впереди вилась крутая горная тропа, ведущая вниз, к Серому перевалу. Позади чернел величественный силуэт Звездной крепости.

Хотя Нико редко покидал стены академии и ни разу не ходил этой тропой в ночное время, он едва ли замечал мрачную красоту природы; мысли юноши витали где-то далеко. Из головы не шли события прошедшего дня, а сердце переполняли новые, незнакомые ощущения.

Сначала чарослова охватило радостное возбуждение. Он спасся благодаря своей какографии! Но потом, за очередным поворотом, он увидел гниющее бревно, которое напомнило ему скорчившееся женское тело, повернутое спиной. Нико вздрогнул и замер, не в силах отвести взгляд от поваленного ствола, завороженно всматриваясь в россыпь светлых грибов, которые усыпали бревно, подобно кожным наростам, питаясь гнилой плотью мертвого дерева.

На мгновение он вновь увидел изуродованное лицо Девин. Нико попробовал сосредоточиться на изумруде, но это не помогло: страх и скорбь никуда не делись. Девин и Кайран погибли. Джон, не желая того, стал убийцей — по прихоти демона Тайфона. И что самое страшное, отвратительный монстр, Фелрус, был по-прежнему жив. Раны, которые Кайран нанес металлическому голему, не причинили ему вреда. И вполне вероятно, прямо сейчас Фелрус занят созданием нового тела.

Нико закрыл глаза и снова попытался вызвать

образ изумруда — тщетно. Сколько бы он ни сбегал, сколько бы големов ни разрушил, Фелрус не оставит его в покое.

И все же, когда голем схватил Нико за горло, чарослов услышал голос изумруда, собственный детский голос. Он узнал, что камень — не что иное, как недостающая часть его самого. Узнал, что в своих кошмарах он видел настоящее тело Фелруса.

Только вот какой прок от этого знания? Он не Альцион. В пророчестве ясно сказано, что Альцион родится с келоидным шрамом в форме руны «плетение». А рубцы Нико появились после его рождения, когда родной отец заклеймил сына, используя изумруд.

Хуже того, Нико до сих пор понятия не имел, где находится истинное тело Фелруса. Да, он знал, что колдун лежит в пещере, рядом со странным обелиском… и в окружении жутких черепах? Это походило на бред.

Страх усилился, и шрам вновь стал гореть. Рубцы буквально раскалились — Нико даже начал опасаться, как бы они не опалили его волосы. Он встал и принялся обмахивать шею.

Пока шрам остывал, Нико выудил из поясной сумки семечко Дейдре и сорвал обвивавший его корешок. Как и в первый раз, часть артефакта расплавилась, а затем вновь сгустилась на тыльной стороне ладони, словно похожая на кору дерева вторая кожа. Теперь Дейдре знала, где его искать.

К сожалению, лжелестница высадила друидку к востоку от Звездной академии. Чтобы выйти на тропинку, по которой сейчас шагал Нико, Дейдре придется сделать длинный крюк вокруг крепости. Даже отправься она в путь немедля, все равно раньше завтрашнего утра ей его не отыскать. А пока он нуждался в надежном укрытии.

Он зашагал дальше, надеясь быстро добраться до Серого перевала.

Только ночь стала другой, другим стал и он сам. Лес почернел и как будто сомкнул деревья. В свете синей луны луга, когда-то такие знакомые, теперь походили на потусторонние пейзажи. Пустынная тропа навевала щемящее чувство одиночества. Он встряхнул головой, стараясь избавиться от мыслей о погибших друзьях.

Бесполезно: ночь проникла в потаенные уголки души какографа, а разыгравшееся воображение стало ее союзником. Все переменилось. Одинокий пень обернулся затаившимся волком; голая ветвь раскинула сучковатые пальцы и повисла, готовясь схватить; шелест ветра в кронах деревьев нашептывал истории о некогда ступавших этими тропами хтониках.

В мечтах все было иначе: Нико не раз представлял, как бродит по здешним лесам, сражаясь с монстрами на этой самой дороге. Но он и подумать не мог, что почувствует себя таким одиноким в сгустившемся мраке ночи.

Синяя луна скользнула за облако, и теперь небо освещала лишь ее белая сестра. Стало еще темнее. Нико вздрагивал при каждом шорохе, каждом звуке падающего листа. Даже случайный хруст ветки навевал образы жутких чудищ, таящихся в ночи. Сердце, казалось, пульсировало прямо в висках. Тропа закачалась, уходя из-под ног. Нико уронил Каталог и упал на колени.

Повсюду вокруг, в ветвях и под кустами, оживали ночные кошмары, обретая плоть, отращивая лапы и зубы. Они крались в высокой луговой траве и прятались в тенях. Хриплыми голосами они затянули печальную песнь о том, как долгие годы были вынуждены скитаться по лесам в обличье бесплотных призраков. Как много лет ждали появления Нико на этой ночной тропе и наконец дождались. Как теперь обретали силу.