Чаровница из Беккена
Шрифт:
— Да, — Отозвалась с кровати Шанталь, — самый-самый длинный длился семнадцать лет, но это было задолго не то что до нашего рождения, но даже до рождения нашего отца. А он, между прочим, в этот раз будет праздновать свой сорок пятый Филиамэль Лаигишан.
У меня забегали глаза… Нани на кануне говорила мне, что эдакая зрелость у эльфов наступает после десятого посещения этого их священного источника, а она уже отпраздновала десть таких событий и еще половину… если в среднем ожидание затягивается, например, на семь лет, то девушке сейчас должно
У меня от этих подсчетов закружилась голова… сколько же лет Луцию?
Так и спросила:
— А сколько… сколько Филиамэль Лантишан отпраздновал Луциан?
Нани прикинула вслух:
— Мы, как я говорила, особо не привязываемся к возрасту, для нас он мало что значит, потому что наша внешность практически не поддается изменению с тех пор, как мы начинаем пить от источника, поэтому точно я сказать не смогу… к тому же Луциан был не на всех празднованиях, ввиду определенных причин, но думаю в его жизни их было от двадцати трех до… двадцати шести.
«Больше ста восьмидесяти лет…»
Нет, я конечно же прекрасна понимала, что хотя колдун и выглядел не старше двадцати пяти, даже несмотря на свою седину, лет ему было намного больше… колдовскими магистрами так рано просто не становились! Обычные колдуны-люди также жили немало, продлевая свой путь в этом мире при помощи ритуалов, далеко не безобидных и простых. Но тут надо сказать, что и магистрами они становились, достигнув определенного уровня мастерства, должно быть, как раз в этом возрасте.
Но даже тем из них, кто имел легендарные по своей мощи способности, не удалось бы выглядеть так молодо, не прибегни они к мороку или гипнозу окружающих.
Больше ста восьмидесяти… это же подумать только! А мне едва-едва должно стукнуть двадцать… О, Боги! Какой же пигалицей я, должно быть, выгляжу в его глазах.
Это отталкивало меня… и странно манило одновременно.
— Что ж, — вывел меня из размышления деловитый голос Матанис, — Если мы хотим все успеть, нужно срочно отправляться в торговый квартал. До Филиамэль Лантишан всего несколько дней, а мы так и не решили кто в чем пойдет!
— Я знаю! Я знаю! — Встрепенулась Шанталь. — Мы отправимся в торговые ряды кочевых эльфов и если в этом году они расставили лиловый шатер для госпожи Маонис, то зеленое платье надену я!
— Госпожа Маонис не прибудет в этом году в Алдуин, дурочки! — Рассмеялась Нани, — Она все лето провела в Латирэле и наверняка останется там до следующего цветения папоротников. Так что зеленое платье будет моим.
— Это мы еще посмотрим! — Надулась Матанис и подбоченясь подошла к старшей сестре. — В этом году сама Игредиль призвала ее, чтобы вместе почтить павших при Ильсуре. Госпожа Маонис прибудет в Алдуин и для нее поставят белый шатер, вот увидите!
— Значит решено! — Шаигаль коварно потерла друг о друга маленькие ручки. — Кто прав —
А я стояла меж ними переводя взгляд с одной на другую… и все никак не могла взять в толк, как можно дожить до ста лет и при том остаться совершенными детьми!
Спуститься к завтраку в одном халате мне не позволили… оказалось, что тонкую шелковую накидку было прилично одевать не так, как я — по-варварски, на голое тело, а на длинную ночную рубашку из плотного льна, которая лежала там же на полке.
Игнорируя мой протест, девушки отвели меня в комнату Шанталь, находившуюся на втором этаже прямо под моей и заставили перемерить кучу платьев кареглазой эльфийки, пока все три сестры не сошлись во мнении, что одно подошло мне идеально.
Но меня, признаться, красота платья вовсе не волновала. Меня волновало то, что девушка не слышала того, что ночью творилось над ее головой. А ведь мы с Луцием растворялись в объятиях друг друга до самого утра… мужчина был так голоден до меня, что это даже немного пугало.
Я все гадала, как же он поведет себя, когда вновь окажется рядом с нами обеими. Но моему любопытству было не суждено утолиться — оба мужчины покинули дом с первыми лучами солнца. По словам Нани, за ними послали из дворца и велели прибыть ко двору незамедлительно. Потому мы позавтракали вчетвером и отведав горячий густой отвар по вкусу напоминавший кофе, который они называли «матаэ», отправились за нарядами.
Признаться, предстоящая прогулка по эльфийскому городу будоражила мое воображение не меньше, чем возможность увидеть этот их легендарный и таинственный Филиамэль Лантишан и отчасти мои ожидания оправдались.
Город Алдуин был внутри не менее прекрасен, чем снаружи. Его узкие улочки наполняли светлые чистые краски — здесь господствовали белые, зеленые и светло- песочные стены, кирпично-красные и серые крыши и среди всего этого светлого великолепия цвело множество цветов и растений самых разных расцветок.
В архитектуре эльфы предпочитали простоту вычурности, которая почиталась в том же Миле. При том сочетая прямые линии и простые изгибы со сложными декоративными элементами. Все дома вокруг буквально соревновались в том, чьи резные ставни или двери будут более удивительны в своем орнаменте, витражи чьих окон окажутся на улице самыми яркими и притягивающими взгляд.
Особой страстью эльфов, на мой взгляд, была художественная ковка — остроухие кузнецы и правда достигли высот в изготовлении цветов и растений из металла, они украшали здесь небольшие изгороди палисадников возле особо роскошных домов, фонарные столбы, лавочки в укромных зеленых уголках… я ловила себя на мысли, что если бы удалось раздобыть акварель, то я могла бы просто выходить на улицу с мольбертом и начинать рисовать, разместив его в совершенно любом месте. Здесь куда не глянь были изысканные пейзажи, а уж сколько портретов можно было нарисовать с местных обитателей.