Чары индиго
Шрифт:
Остаток дня мы с Адрианом провели в Вилле – в основном целовались в садах, хотя я все же убедила Адриана осмотреть некоторые экспонаты внутри. Пускай я влюблена, но я – это я. Когда музей, наконец, закрылся, мы поужинали в расположенном на берегу ресторанчике, специализирующемся на фондю, и просидели там допоздна, прижавшись друг к дружке и любуясь лунной дорожкой на океанских волнах.
Я погрузилась в созерцание прибоя, когда почувствовала прикосновение губ Адриана к щеке.
– А как там дракончик?
– У него теперь есть имя, –
Адриан отодвинулся и с любопытством посмотрел на меня.
– Я и не знал. И как же ты решила его назвать?
– Прыгун. – Когда Адриан расхохотался, я добавила: – Лучший кролик на свете. Он гордился бы, если бы узнал, что его именем назвали другого.
– Да уж, не сомневаюсь. А «Мустангу» ты тоже придумала имя?
– Ты про кого, про Ивашкинатора?
Адриан потрясенно уставился на меня.
– Я уже говорил, что люблю тебя?
– Да, – призналась я. – Много раз.
– Отлично. – Адриан привлек меня к себе. – Я так, на всякий случай уточняю, мисс Я Быстро Учусь.
Я застонала.
– Я что, теперь никогда этого не заглажу?
– Заглаживать это? Вот еще! Я собираюсь подбить тебя продолжать!
Я подозревала, что машина Маркуса украдена, так что мы оставили ее в Малибу. Адриан отвез меня к общежитию, поцеловал на прощание и пообещал позвонить с утра пораньше. Мне было трудно расстаться с ним, хоть я и понимала, что глупо было бы думать, что я не смогу пробыть без него двенадцать часов. Я вошла в общежитие, чувствуя, что лечу по воздуху. Губы мои все еще горели от его поцелуев.
Я знала, что это безумие – пытаться создать отношения с ним. Ну и плевать. Это будет опасно – достаточно опасно, чтобы при осознании этого моя эйфория немного поугасла. Я делала хорошую мину при разговоре с Адрианом, чтобы развеять его страхи, но я знала правду. Пытаться выведать тайны алхимиков трудно, а татуировка моя до сих пор небезопасна. От наших отношений с Адрианом ставки взлетели до небес, но этот риск я приняла с радостью.
– Мисс Мелроуз!
Холодный голос миссис Везерс выдернул меня из эйфории обратно в реальность. Я остановилась посреди вестибюля общежития и посмотрела на куратора. Миссис Везерс встала из-за стола и подошла ко мне.
– Да, мэм?
– Уже полночь.
Я посмотрела на часы и с удивлением убедилась, что она права.
– Да, мэм.
– Хотя уже начались зимние каникулы, до завтрашнего дня вы еще числитесь в общежитии, а это значит, что на вас распространяются правила. Уже комендантский час.
Я не могла придумать ничего лучше, чем подтвердить очевидное.
– Да, мэм.
Миссис Везерс подождала, словно надеясь, что я еще что-нибудь добавлю.
– Вы… вы выполняли очередное задание мисс Тервиллингер? – На ее лице было почти комическое отчаяние. – Я не получала сообщения, но, конечно же, она может передать его задним числом.
Тут до меня дошло, что миссис Везерс не хочет, чтобы у меня были неприятности. Она надеялась, что у меня имелись
– Нет, – сообщила я миссис Везерс. – Я была не с ней. Я просто… отсутствовала.
Миссис Везерс подождала еще несколько секунд, потом прикусила губу, смирившись с неизбежным.
– Ну что ж. Вам известны правила. Вам придется побыть под домашним арестом – когда занятия начнутся снова.
Я серьезно кивнула.
– Да, мэм. Я понимаю.
Миссис Везерс посмотрела на меня так, словно все еще надеялась, что я исправлю ситуацию. Но мне нечего было ей предложить, и я повернулась, чтобы уйти.
– Ой, я чуть не забыла! – воскликнула миссис Везерс. – Меня слишком поразил ваш… проступок. – Она снова превратилась в знакомого мне деятельного куратора общежития. – Пожалуйста, дайте мне потом знать, останется ли ваша двоюродная сестра в одной комнате с вами, или ее нужно будет куда-то поселить.
Я озадаченно уставилась на нее.
– А с чего вдруг Ангелина должна остаться со мной?
– Не она. Другая ваша двоюродная сестра.
Я хотела было сказать, что у меня нет другой двоюродной сестры, но внутренний голос вовремя одернул меня и посоветовал не спорить с миссис Везерс. Я понятия не имела, что происходит, но нюх мне говорил, что таки действительно что-то происходит. И что бы это ни было, нужно сохранять возможность реагировать.
– Все нужные документы у нее с собой, – объяснила миссис Везерс. – Поэтому я просто впустила ее к вам в комнату – все равно до каникул осталась одна ночь.
Я сглотнула.
– Понятно. Могу я… э-э… дать вам знать после каникул?
– Да, конечно. – Поколебавшись немного, миссис Везерс добавила: – И тогда же мы обсудим ваш домашний арест.
– Да, мэм, – сказала я.
Я отправилась наверх, и от страха у меня заныло под ложечкой.
Кто ждет меня в моей комнате? Кто еще стал частью моей воображаемой семьи?
Как оказалось, это был член моей настоящей семьи.
Когда я открыла дверь, то увидела сидящую на моей кровати Зою. Увидев меня, она просияла, кинулась ко мне и крепко меня обняла.
– Сидни! – воскликнула она. – Я так волновалась – вдруг ты не вернешься сегодня!
– Конечно, я вернулась бы, – сухо отозвалась я. Я была так потрясена, что почти не ответила на объятия сестры. – Что ты здесь делаешь?
Зоя отступила и посмотрела на меня, широко улыбаясь. В ней не было ни гнева, ни даже настороженности, как тогда, в Сент-Луисе. Ее переполняла радость. Она вправду была рада видеть меня. Я не понимала, почему Зоя оказалась здесь, но в глубине души у меня появилась надежда, что мы наконец-то помиримся.