Чары кинжала (Дэверри - 1)

Керр Катарина

–  Не говори обо мне плохо, когда я умру, ладно?
– попросил Родри.

Амир отошел на несколько шагов в сторону, растерянно шевеля губами. Родри посмотрел на дорогу и увидел небольшой отряд всадников, приближавшийся с юга. Через некоторое время Родри смог разглядеть цвета на их щитах. Отряд состоял из его сторонников, и во главе всадников была Джилл.

–  Проклятье, это отряд охраны Каннобайна, - произнес Родри.
– Что они здесь делают?

Джилл спешилась и сухо доложила:

–  Пополнение, господин.

Я все знаю о сражении. Мне было Видение. Я не безумна, ведь сражение состоялось, разве не так? Ради всех богов, где мой отец?

Амир сначала хихикнул, потом засмеялся громче, а потом - захохотал так громко, что Родри пришлось схватить его и потрясти:

–  Возьми себя в руки! Мы уже насмотрелись здесь на знатоков двеомера. Вот тебе еще один.

–  Это совсем не то, господин - сказал Амир, - это Джилл.

–  Что? Конечно, Джилл. Я вижу.

–  Нет, вы меня не поняли, господин. Смотрите, смотрите внимательно на Джилл! Корбин не умрет от руки мужчины, не так ли?

Подбоченившись, Джилл хмуро смотрела на них, как на ненормальных. И позой и движениями она так напоминала парня, что Родри вдруг понял, что Амир имел в виду. Он запрокинул голову с облегчением и захохотал. Джилл не выдержала:

–  О, боги! Навоевались! Я приехала в лагерь для сумасшедших?

–  Прости, - произнес Родри, - я отведу тебя прямо к отцу. О, Джилл! Я готов пасть ниц и целовать твои ноги.

–  Милорда командующего ранило в голову? Что это значит?

–  Я все объясню тебе после того, как ты увидишься с Каллином. Серебряный кинжал, я беру тебя в свой отряд!

Чтобы дать Каллину оправиться от ранения, Родри поместил его в свою палатку: ведь этот человек спас ему жизнь! Когда Джилл вошла в палатку, Каллин разметался на одеялах. На груди - повязка, на левой руке - шина, волосы слиплись от спекшейся крови. Джилл опустилась возле него на колени и заплакала, слезы ручьем текли по ее щекам. Она провела рукой по отцовским волосам, он вздохнул во сне и повернул голову в ее сторону.

–  Джилл!
– позвал Невин, наклоняясь в проходе.
– Я слышал, ты добралась до нас.

–  Как я могу быть далеко, когда отец в такой опасности?

Невин едва заметно улыбнулся и опустился рядом с Джилл на колени. Ей захотелось рассказать ему о своем Видении, но она побоялась.

–  Скажи мне правду, он умрет?
– спросила Джилл. Невин так долго не отвечал, что ее сердце начало колотиться, как бешеное.

–  Я сомневаюсь в этом, - вымолвил он наконец.
– Каллин был на пороге смерти, когда я обрабатывал раны, но это был просто шок. Сейчас он прошел. Твой отец - волевой человек. Но у него на боку глубокая рана. Если она загноится...

Он не закончил фразы. Джилл опустилась на пятки и почувствовала себя такой окаменелой, будто у нее совсем не было тела.

–  Он не проснется еще некоторое время, - сказал Невин.
–

Родри хочет поговорить с тобой. Я думаю, тебе лучше услышать все от него. Я останусь с Каллином до тех пор, пока ты не вернешься.

Джилл наклонилась и вышла из палатки. Все как-то странно смотрели на нее - с почтением, как будто она была богиней Эпоной, отважившейся, как в старых добрых сказках, навестить простых смертных. И ни один человек не произносил ни слова. Когда Амир провожал ее к Родри, люди следовали за ними молча. Перед палаткой Слигина стояла знать, и все так пристально смотрели на нее, что ей захотелось убежать отсюда. Родри поклонился ей.

–  Я не сомневаюсь, что ты можешь владеть мечом, который висит у тебя на поясе, - произнес он.
– Думала ли ты о том, что когда-нибудь он понадобится тебе в сражении?

–  Много раз, господин, но отец всегда запрещал мне это.

–  Только не сейчас, - пробормотал Эдар.

–  Послушайте, господа!
– сказала Джилл.
– Вас так много вокруг... Что все это значит?

–  Не торопись, Джилл, - Родри помолчал, прикусив нижнюю губу.
– У меня для тебя есть необычное сообщение. Короче, странный разговор.

–  Господа!
– не выдержал Слигин.
– Что хорошего в том, что девушка умеет сражаться? Я бы ни за что не обратился к беспомощной женщине, в каком бы безнадежном состоянии мы ни оказались. Это вопрос чести, разве не так?

Джилл оглянулась вокруг и увидела в стороне слуг, стоявших наготове с обедом для знати.

–  Господин Слигин - почтенный человек, - сказала Джилл.
– Не будет ли он так любезен принести мне одно из этих яблок?

Недоуменно пожав плечами, Слигин выполнил ее просьбу.

–  Теперь встаньте позади меня, господин, - продолжала Джилл, - и когда я сосчитаю до трех, подбросьте вверх яблоко.

Джилл вытащила меч и держала его, опустив острие вниз. На счет "три" она повернулась кругом, меч взметнулся вверх, и когда яблоко начало падать, она безо всякой подготовки просто ударила по нему. Две почти одинаковых половинки упали к ногам Слигина.

–  Проклятье, - прошипел Слигин, - у меня самого вряд ли так хорошо получится. Здорово!

–  Спасибо, господин, - сказала Джилл, - но не очень меня хвалите. Мой отец может разбить яблоко сразу на четыре части.

Родри рассмеялся. Его глаза были полны каким-то безумным восторгом.

–  А почему вы хотите, чтобы я сражалась вместе с вами?
– спросила Джилл.

–  Из-за двеомера, серебряный кинжал, - ответил Родри.
– Лослейн сделал предсказание о Корбине, и Адерин согласен, что оно сбудется. Дело в том, что Корбин не умрет в бою. Он погибнет от удара мечом, но его убийцей будет не мужчина.

–  Ого! Говорят, что любое предсказание как лезвие клинка, - Джилл подняла вверх ладонь, иллюстрируя свои слова, - обоюдоострое.