Час дракона
Шрифт:
– У моего «клиента», господина Отдышкина, стали возникать к концу допроса смутные обрывки воспоминаний о курсах то ли менеджеров, то ли управленцев, то ли еще кого-то там. – Некурящий Логачев неодобрительно глянул на мою дымящуюся сигарету, укоризненно покачал головой и продолжил прежним тоном: – Очевидно, там их всех и заклеймили под благовидным предлогом. Более точную информацию получить не удалось. Воспоминания возникали и мгновенно ускользали, а нам, повторяю, приходилось торопиться! – Петр Васильевич вдруг замолчал и замер, к чему-то прислушиваясь.
– Уникальный случай, – заметил Виталий Федорович.
– В смысле? – не понял я.
– Зомби, лишившиеся Кукловода! Подобное
– Померещилось вроде! – выдохнул Логачев и вновь повернулся к нам. – Давайте подведем общий итог. Будущих людоедов набрали из различных прослоек «среднего класса», но по одним и тем же критериям: 1. Потеря работы при определенных обстоятельствах (о них чуть позже). 2. Сугубо материалистическое мировоззрение. 3. Пол и возраст.
– По первым двум пунктам конкретнее, если можно, – попросил я.
– Яркий пример – Отдышкин. – Логачев с подозрением покосился в сторону администрации.
– Ты чего, Володя? – удивился Ерохин.
– Не знаю. Подспудное ощущение крупной неприятности!
– Брось! – рассмеялся Виталий Федорович. – Деревня зачищена. Емкости с напалмами благодаря Игорю больше не представляют опасности. А там, – он указал подбородком на известное читателю здание, – полумертвый Фараон под охраной Барина. Я вызвал по рации майора Акинфиева. [41] Минут через пять должен прибыть. Попробует вернуть к жизни нашего «дорогого гостя». Уж больно не терпится поскорее допросить Фараона!
41
Майор Акинфиев Андрей Васильевич вплоть до января 2007 года служил в спецназе Ерохина в качестве полевого медика. Обладает высочайшей квалификацией в медицинской области. Кроме того, он прошел усиленный курс боевой спецподготовки и ранее принимал участие во многих операциях спецназа в качестве не только медика, но и воина. В настоящее время (после гибели Ильина) он является лучшим врачом и судмедэкспертом Н-ской ФСБ.
– Ты видел, как они заходили в администрацию? – в холодном голосе Логачева звучали тревожные нотки.
– Нет. Но ребята рассказали: Барин тащил Фараона на загривке. Тот на вид практически не отличался от трупа…
– Гм. Ну ладно. Может, просто нервы расшатались, – проворчал седой богатырь и обратился ко мне: – Конкретнее, значит. Хорошо, слушай: еще весной сего года Отдышкин работал начальником отдела в одном солидном госучреждении. Уволен за финансовую и моральную нечистоплотность. Любит (вернее, любил) деньги и плотские удовольствия. В Бога практически не верил. Звучащие все громче предупреждения об антихристовых печатях и «методе тропинки» – считал бредом отсталых мракобесов. После увольнения – провал в памяти, о котором я говорил. Зато он прекрасно помнил свою жизнь в качестве людоеда. (Я записал на диктофон. Послушаете на досуге.) Первые дни убивал людей и ел их мясо по принуждению Управляющего компьютера. Потом привык и даже вошел во вкус. В реальном существовании ада и в том, что продал душу, убедился лишь будучи прочипированным. Откуда-то со стороны в голову приходили ужасающие картины уготованной ему вечности в аду, но их быстро гасили электронные импульсы. Они же заставляли Отдышкина действовать строго в соответствии с программой и не уклоняться от нее ни на миллиметр. Когда исчез компьютерный контроль, бывший чиновник впал в неописуемое
Зашумела лопастями снижающаяся «вертушка» и зависла в трех метрах над землей. Из нее привычно выпрыгнул Андрей Акинфиев с медицинским саквояжем. Пружинисто приземлился на ноги и приветливо махнул нам рукой.
– Наконец-то! – обрадовался Ерохин. – Теперь самое время заняться Фараоном.
Вертолет между тем поднялся вверх и сделал круг над деревней, подыскивая удобное место для посадки.
– Передай им, пусть садятся у околицы, – посоветовал я Виталию Федоровичу. – Там…
Мою речь прервал болезненный надрывный стон.
Из зияющего чернотой дверного проема администрации (саму дверь вышибло взрывной волной, когда я закидал окна «эфэшками». – Д.К.)… выполз старший лейтенант Вовк, напоминающий жертву ДТП и… без «Вала». Правая рука у него болталась плетью. Грудь (вероятно, отбитая) дышала сипло, с большим трудом. Лицо (некогда округлое, самоуверенное) представляло собой сплошное кровавое месиво. Оставляя за собой кровавый след, он скатился с крыльца тряпичной куклой и прошамкал разбитым, лишенным передних зубов ртом:
– Фарон… усол… Шерез окно… Мое оружие жабрал…
– Как давно?! – В светло-стальных глазах Логачева сверкнули молнии.
– Минут дешать… Я… перед тем… слушайно на шасы посмотрел.
– Номер комнаты? – рявкнул Ерохин.
– Дешать… – Барин безвольно уткнулся лицом в землю.
– Нам не мешать! Ожидайте здесь! – Петр Васильевич и Виталий Федорович вместе рванулись к зданию.
– С тем дебилом после разберусь! – бросил на бегу Логачев.
Вовк глухо застонал, попробовал приподняться, но не смог и вновь распластался у крыльца.
– Ты и ты, отнесите его сюда, – скомандовал Акинфиев двум ерохинским спецназовцам, стоящим неподалеку, и указал пальцем, куда именно.Те метнулись к избитому старлею, подхватили его на руки и аккуратно уложили на клочок чистой земли у края площади.
– Будете на подхвате, – сказал им Андрей, раскрыл саквояж и занялся пострадавшим…
…Как я узнал значительно позже, в администрации произошло следующее.
Пренебрегший моим приказом, Вовк притащил Фараона в здание. Зашел в первую попавшуюся комнату, бросил тело на пол, положил «Вал» на стол, уселся на табуретку и принялся лениво глазеть в окно на небольшой пустырь, превращенный людоедами в свалку. Помимо разнообразного хлама там валялись объеденные дочиста человеческие скелеты. На одном из них сидела здоровенная ворона и выдалбливала клювом спинной мозг из позвоночника. «Извели народу, козлы долбаные!» – широко зевнул Саша, попил кофе с коньяком из крохотного термоса и тайком, пока Логачев не видит, закурил сигарету.
Прошло некоторое время. Размякший от безделья, Барин не обратил внимания на легкий шорох на полу у своих ног. И, естественно, не видел, как Фараон ввел себе в шею дрожащей рукой препарат «…», нейтрализующий действие известного читателю яда… (Пустой шприц-тюбик нашли потом в комнате. – Д.К.)
Старший лейтенант вышел из сонной прострации, лишь когда пленный попросил воды слабым голосом.
– Перебьешься, отродье чертово! – удостоил его взором головорез. Фараон выглядел скверно. Изо рта по-прежнему текли слюни, серое лицо блестело от пота, тело квашней растеклось по полу, язык ворочался медленно, с трудом.