Час Пик
Шрифт:
Ой, что вы делаете?
А мне вот невеста сказала, что вы на фортепианах умеете играть…
Ой, что вы хотите там найти?
Молодая — строго так из–за стола:
Эй, товарищ майор, руки–то не распускайте… У нее парень есть. Кто? Не отсюда. Петька из ремонтного батальона? Нет, не Петька, и не из ремонтного, и не из батальона… Нет, не знаете. И вообще — не отсюда. Какое у него воинское звание? Генерал!.. Фельдмаршал!.. Верховный Главнокомандующий!
Как — Паша? Не может быть…
«Дорогие друзья!
Г о–о–о–орь–ка–а–а!..
Г о–о–о–орь–ка–а–а!..
Г о–о–о–орь–ка–а–а!..
Целуется Лучшая Подруга со своим танкистом. Ничего не скажешь — сладкая парочка…
Ответ пришел на удивление быстро: кроссворд, значит, понравился, и в конце месяца автора приглашали в Москву, в Останкино.
Ну, а теперь думай, — строго сказала Лучшая Подруга, прочитав ответ — красивый такой, на казенном бланке.
— О чем?
— Ну, помнишь мы с тобой говорили?
— Женский подход?
— Правильно, умница. Значит, скатерть есть, а на скатерь надобно…
Оживилась:
— Послушай, на твоей свадьбе такой пирог был — я целых три куска съела, хотя мне и нельзя много, чтобы не растолстеть… Ты его делала?
— Не–а.
— А кто — неужели твой?
— Повара из гарнизона готовили. Хочешь, я своего попрошу, он рецепт достанет? Только я бы не советовала тебе с этим связываться.
— Почему?
— Пирог вкусный, пока не черствый, а тебе сперва испечь надо, потом — до Москвы полтора часа, потом в Москве еще до Останкино, там неизвестно сколько ждать придется… Зачерствеет, не связывайся.
— А что же тогда делать?
Лучшая Подруга Заулыбалась — хитро так, лукаво заулыбалась:
— Я бы на твоем месте вот что сделала: испеки–ка ему торт, притом такой, какой долго храниться может. Или печенье…
— Что?
— А вот, слушай, я рецепт знаю. Ручка есть? Бери и записывай. Значит так: называется «Печенье миндальное». Берешь, значит, двести граммов миндаля, два стакана сахара, шесть яичных бежов и полсгакана муки. Миндаль надо кипяточком ошпарить, очистить и высушить, мелко истолочь, постепенно прибавляя сахар и белки, но не все сразу. Потом, значит, берешь…
Когда рецепт был записан, Лучшая Подруга, улыбнувшись, произнесла:
— Ну, и водочки возьми.. Мужики любят водочку–то — сама понимаешь. Правда, закуска не ахти какая, надо бы поплотней чего–нибудь, но, если ты намекнешь ему, что можешь и не такое, то…
Закраснелась, зарделась — ну точно девочка нецелованная!
— И главное, не забудь у Галки платье взять — ну, то самое, из Венгрии. Ты в нем фографировалась, значит, в нем должна и выступать. Тем более, что в таких платьях женщины всегда мужикам нравятся.
— Понятно.
— В Москву — когда?
— В конце месяца.
— Ну, торт сразу не пеки, потренируйся сперва, как на кроссворде. Начни делать за сутки до отъезда, и коробку хорошую приготовь — вон, в электричках на Москву всегда такое столпотворение!..
И взошла звезда высоко–высоко над районным центром, и светила она всем, всем пятидесяти тысячам горожан, офицерам, прапорщикам, рядовому и сержантскому составу из гарнизона–тоже, и звездой этой была Она…
Правда, было и маленькое разочарование: Она–то думала, что «Поле Чудес» идет в прямом эфире, а оно, оказывается — в записи.
Ну, ничего — так даже лучше.
Себя можно посмотреть — по телевизору, посмотреть, как другие будут завидовать.
Представляете, как здорово: сидишь на диване, пирожное миндальное доедаешь, точно такое, как ему готовила, и вдруг — ты!
И — угадываешь, угадываешь: раз, два…
Запись была в субботу, и в тот же вечер Она вернулась в родной райцентр, а в понедельник–на работу, в лицей, значит.
То–то разговоров было в учительской!
— Ой, расскажи, как там?
Она вяло пожимала плечами — так ведь уже устала от этих расспросов.
Ну, как по телевизору… Все, как передают, только вырезают много, наверное. «Поле чудес» где–то час идет, а нас три с половиной часа в студии продержали. Нас сразу как туда загнали, а ассистент говорит: Владислав Николаевич, мол, очень устал, так что вы… ну, того, не лезьте с лишними расспросами…
Задумались учителя.
— А что — неужели это тяжело?
— Что?
— Ну, «Поле чудес» вести?
— Конечно!
— А почему еще не показали?
— Потому, что там все программы снимают в конце месяца, нам ассистент говорил, что за два дня — три–чегыре, если не больше.
— А кто слова–то выдумывает? Сам Листьев?
— Нет, ассистент говорил, что там у них есть какой– то структурный лингвист…
— А что это?
— Не знаю…
Ну, и самое главное, значит:
— Выиграла что–нибудь?
— Улыбнулась — хитро так:
— А–а–а… Потом узнаете.
— А мы–то думали — ты на машине вернешься.
— Потом, все — потом.
Когда?
— Ну, когда транслировать будут.
— А когда транслировать будут?
Голос мгновенно тускнеет:
— Не знаю… Может быть, через неделю, может — через две. Не знаю еще…
И вот — долгожданная минута радости и торжества, собрались дома у Лучшей Подруги (у нее телевизор японский, с большим экраном, по немецким репарациям достался), герой–танкист даже кассету не пожалел — на видио записать, чтобы память на всю жизнь осталась.