Час волка
Шрифт:
– Рената?
– позвал он слабым голосом.
– Рената?
Михаил лежал на брюхе рядом, на булыжниках, пережевывая пищу и стараясь не слышать дрожащий голос. Через некоторое время Виктор закрыл лицо ладонями и заплакал, и сердце у Михаила заныло.
Виктор глянул вверх и, казалось, в первый раз увидел черного волка. Ты кто?
– спросил он.
– Ты кто?
Михаил продолжал есть. Он-то знал, кто он.
– Рената?
– опять позвал Виктор.
– А, вот и ты.
– Михаил увидел, как Виктор слабо улыбнулся, обращаясь в воздух.
– Рената, он думает, что он волк. Он думает, что останется здесь навсегда и будет бегать на четырех лапах. Он забыл, какое он на самом деле чудо, Рената, что внутри-то
– Он коротко рассмеялся, делясь шуткой с духом.
– Подумать только, ведь я часами вдалбливал знания в его голову!
– Его слабые пальцы пощупали темный шрам на плече и коснулись твердого очертания пули, все еще сидевшей там. Потом он перевел внимание на черного волка.
– Превращайся обратно, сказал он.
Михаил вылизывал крысиную косточку и не обратил на него внимания.
– Превращайся обратно, - повторил Виктор.
– Ты же не волк. Превращайся обратно.
Михаил ухватил зубами маленькую голову, челюстями разгрыз ее и полакомился мозгом.
– Рената тоже хочет, чтобы ты превратился обратно, - сказал Виктор. Слышишь ее? Она к тебе обращается.
Михаил слышал ветер и голос этого сумасшедшего человека. Он закончил есть и облизал лапы.
– Боже мой, - тихо сказал Виктор.
– Я, наверно, схожу с ума.
– Он встал, вгляделся в расселину.
– Но я не настолько обезумел, чтобы полагать, что я действительно волк. Я - человек. И ты, Михаил, тоже. Превращайся обратно. Пожалуйста.
Михаил и не собирался. Он лежал на брюхе, следя за кружившими в вышине воронами, и хотел, чтобы какая-нибудь из них упала ему прямо в зубы. Он не хотел ощущать запах Виктора, это слишком напоминало ему про расплывчатые фигуры с ружьями.
Виктор вздохнул, понурил голову. Медленно и осторожно он начал спускаться со скалы, тело его хрустело в суставах. Михаил встал и полез за ним, чтобы предохранять его от падения.
– Не нужна мне твоя помощь! закричал Виктор.
– Я - человек, и в помощи твоей не нуждаюсь!
– Он спустился со скалы в пещеру, вполз в нее и лег, свернувшись, уставившись в пустоту. Михаил скрючился на выступе перед пещерой, ветерок ерошил его шерсть. Он следил за воронами, кружившими в небе подобно черным бумажным змеям, и во рту у него выделялась слюна.
На весеннем солнце лес пробуждался. Виктор не превращался в волка; Михаил не превращался в человека. Виктор все больше слабел. Холодными ночами Михаил влезал в пещеру и ложился к нему, согревая его теплом своего тела, но сон Виктора был хрупок. Его постоянно мучили кошмары и он вскакивал, зовя то Ренату, то Никиту, то еще кого-нибудь из ушедших. В теплые дни он взбирался на скалу над расселиной и там замирал, глядя в сторону подернутого дымкой западного горизонта.
– Ты должен уехать в Англию, - говорил Виктор черному волку.
– Именно так, в Англию.
– Он кивнул головой.
– В Англии люди цивилизованные. Они не убивают детей.
– Он дрожал; даже в жаркие дни его плоть была холодна, как пергамент.
– Ты слышишь меня, Михаил?
– спросил он, и волк поднял голову и уставился на него, но не ответил.
– Рената?
– Виктор говорил в воздух.
– Я ошибался. Мы жили по-волчьи, но мы - не волки. Мы - человеческие создания, и мы принадлежим тому миру. Я ошибался, когда держал всех здесь. Ошибался. И каждый раз, когда я гляжу на него, - он показал на черного волка, - я понимаю, что поступал неправильно. Для меня уже слишком поздно. Но не для него. Он может уйти, если хочет. Он должен уйти.
– Он покрутил сцепленными худыми пальцами, будто бы пытался найти, а затем словно бы нашел решение проблемы.
– Я боялся мира людей. Я боялся боли. И ты тоже, Рената, верно? Я думаю, мы все боялись. Мы могли бы уйти,
– Он поднял голову в сторону запада, в сторону невидимых деревень, поселков и городов за горизонтом. О, там - ужасные места, - тихо сказал он.
– Но именно там место Михаилу. Не здесь. Вовсе не здесь.
– Он оглянулся на черного волка.
– Рената говорит, что ты должен уйти.
Михаил не шевельнулся; он дремал на солнце, хотя слышал все, что говорил Виктор. Хвост его бессознательным движением согнал муху.
– Ты мне не нужен, - сказал Виктор с раздражением в голосе.
– Ты думаешь, что поддерживаешь мою жизнь? Как же! Я могу поймать голыми руками то, мимо чего твои челюсти сто раз промахнутся! Ты думаешь, это преданность? Это - глупость! Превращайся обратно. Сынок, ты меня слышишь?
Зеленые глаза черного волка открылись, потом опять лениво закрылись.
– Ты - идиот, - решил Виктор.
– Я тратил время на идиота. О, Рената, зачем ты ввела его в стаю? Перед ним жизнь, а он хочет отказаться от чуда. Я ошибался... я сильно ошибался.
– Он встал, все продолжая ругаться, и опять полез в пещеру. Михаил тут же поднялся и последовал за ним, следя за движениями старика. Виктор отогнал его, как всегда, но Михаил все-таки шел за ним.
Шли дни. Начиналось лето. Почти каждый день Виктор забирался на скалу и разговаривал с Ренатой, а Михаил лежал рядом, наполовину слушая, наполовину дремля. В один из таких дней до них донесся гудок паровоза. Михаил поднял голову и прислушался. Машинист паровоза пытался отогнать с путей животное. Может, стоило сбегать туда ночью, посмотреть, не сшиб ли кого-нибудь паровоз? Он положил голову, солнце грело ему спину.
– У меня есть еще один урок для тебя, Михаил, - тихо сказал Виктор, после того как затих гудок паровоза.
– Может бы, самый важный урок. Живи свободным. Это все. Живи свободным, даже если тело твое в оковах. Живи свободным тут.
– Он дотронулся дрожавшей рукой до головы.
– Это то место, где никто не может сковать тебя. И - может быть, это самый трудный урок, который нужно выучить, Михаил, но: любая свобода имеет свою цену, но свобода разума бесценна.
– Он сощурился, глядя на солнце, и Михаил поднял голову, глядя на него. Что-то новое прозвучало в голосе Виктора. Что-то окончательное. Это напугало его, хотя ничто не пугало его с тех пор, как за его семьей пришли солдаты.
– Тебе нужно покинуть это место, - сказал Виктор.
– Ты - человеческое создание, и ты принадлежишь тому миру. Рената со мной согласна. Ты находишься здесь из-за старика, который разговаривает с духами.
– Виктор повернул голову к черному волку, и его янтарные глаза Виктора сверкнули.
– Я не хочу, чтобы ты был здесь, Михаил: жизнь ждет тебя там! Ты понимаешь?
Михаил не повернулся.
– Я хочу, чтобы ты ушел. Сегодня. Я хочу, чтобы ты ушел в тот мир как человек. Как чудо.
– Он встал, и Михаил сразу же тоже встал.
– Если ты не уйдешь в тот мир... какой тогда прок в том, чему я тебя учил?
– Белая шерсть побежала по его плечам, по груди, по животу и рукам. Борода на шее раздвоилась, лицо стало изменяться.
– Я был хорошим учителем, не так ли? спросил он, голос у него понижался по тону до рычанья.
– Я люблю тебя, сынок, - сказал он...
– Не подведи меня.
Позвоночник у него крючило. Он опустился на четыре лапы, белая шерсть покрыла его хилое тело, он часто заморгал на солнце. Задние лапы у него напряглись, и Михаил понял, что он собирается сделать.
Михаил метнулся вперед.
Но белый волк сделал то же.
Виктор взметнулся в воздух, все еще превращаясь. И полетел, слегка вильнув телом, к камням на дне расселины.
Михаил закричал, крик вышел высоким горестным лаем, но то, что он хотел прокричать, было:
– Отец!