Чаща
Шрифт:
— Нет-нет, я рада, что ты пришла.
— Я действительно испугалась.
Люси кивнула, стараясь успокоить девушку, подбодрить. Понимала, что давить нельзя. И просто ждала долгие две минуты, потом все-таки заговорила:
— У тебя нет причин для страха.
— Вы думаете, я поступила правильно?
— Расскажи мне все.
— Я и рассказала. Во всяком случае, большую часть.
Вот тут у Люси возникли первые сомнения.
— Кто такой П.?
Сильвия нахмурилась.
— Кто?
— В твоем сочинении. Ты писала о юноше, которого
— О чем вы?
Люси предприняла еще одну попытку:
— Расскажи мне, почему ты пришла сюда, Сильвия.
Но теперь Сильвия насторожилась.
— А почему вы приходили сегодня в общежитие?
— Я хотела поговорить о твоем сочинении.
— Тогда почему вы спрашиваете меня о каком-то парне по имени П.? Так я никого не называла. Я прямо написала… — Слова застряли в горле. Она закрыла глаза и прошептала: — …что это был мой отец.
Дамба прорвалась. Хлынули слезы. Ливнем.
Люси закрыла глаза. История инцеста. Та, что повергла в ужас и Лонни, и ее. Черт. Лонни все перепутал. Сильвия не писала сочинение о той ночи в лесу.
— Твой отец растлил тебя, когда тебе было двенадцать, — уточнила Люси.
Сильвия вскинула руки к лицу. Рыдания вырывались из груди. Она содрогнулась всем телом, когда кивнула. Люси смотрела на бедную девушку, которая всегда так хотела ей понравиться, представила ее отца. Она накрыла руку Сильвии своей, потом придвинулась и обняла девушку. Сильвия приникла к ее груди, продолжая плакать. Люси шепотом успокаивала ее, покачивала, прижимая к себе.
Глава 18
Ночью мне уснуть не удалось. Так же как и Мьюз. Утром с трудом успел побриться. Пахло от меня так плохо, что я даже хотел позвонить Хорасу Фоули и одолжить флакон одеколона.
— Добудь мне эту бумагу, — попросил я Мьюз.
— Сделаю все, что смогу, — ответила она.
Как только судья объявил начало заседания, я пригласил, к удивлению защиты и всего зала, нового свидетеля.
— Обвинение вызывает Джеральда Флинна.
Того самого милого юношу, который завлек Шамик Джексон на вечеринку. Он действительно казался очень милым: чистенький, светловолосый, аккуратно причесанный, с большими синими глазами. В его взгляде светилась наивность. Поскольку существовала вероятность, что обвинение может в любой момент закончить представление свидетелей, защита позаботилась о присутствии Флинна. Именно для них он был главным свидетелем.
Флинн во всем поддерживал членов студенческого братства. Но одно дело — лгать полиции, пусть даже в показаниях, и другое — в суде под присягой. Я посмотрел на Мьюз. Она сидела в последнем ряду и прилагала все силы к тому, чтобы выглядеть невозмутимой. Получалось не очень. В партнеры для покера я бы ее точно не взял.
Я спросил, как зовут свидетеля, для протокола.
— Джеральд Флинн.
— Но вы представляетесь всем как Джерри, правильно?
— Да.
— Отлично, давайте начнем с самого начала, согласны? Когда
Шамик пришла в суд. Вместе с адвокатом Хорасом Фоули сидела по центру второго от конца ряда. Интересное выбрала место. Словно считала себя уже лицом незаинтересованным. Утром я слышал крики в коридорах. Родственники Дженретта и Маранца выражали неудовольствие переносом времени подписания отказа от обвинения. Пытались уговорить Шамик. Не получилось. Так что заседание началось позже обычного. Тем не менее началось. И сейчас все они сидели в зале, полагая, что документы будут подписаны, пусть и через несколько часов.
— Когда она впервые пришла в общежитие вашего братства?
— Двенадцатого октября, — ответил он.
— Вы точно помните дату?
— Да.
Я изобразил на лице: «Интересно, однако», — хотя ничего интересного в этом не находил.
— Почему мисс Джонсон пришла в общежитие?
— Ее наняли для исполнения экзотического танца.
— Ее наняли вы?
— Нет. Я хочу сказать, это сделало все братство. Но договаривался с ней не я.
— Понятно. То есть она пришла в ваше общежитие, чтобы исполнить экзотический танец?
— Да.
— И вы смотрели, как она танцевала?
— Да.
— И что вы об этом подумали?
— Протестую! — вскочил Морт Пьюбин.
Судья уже хмурился, глядя на меня.
— Мистер Коупленд?
— Согласно показаниям мисс Джонсон, мистер Флинн пригласил ее на вечеринку, где произошло изнасилование. Я пытаюсь понять, почему он это сделал.
— Так и спрашивайте прямо, — бросил Пьюбин.
— Ваша честь, я могу вести допрос как считаю нужным?
— Постарайтесь перефразировать вопрос, — предложил судья Пирс.
Я повернулся к Флинну:
— Вы думаете, что мисс Джонсон хорошо исполнила экзотический танец?
— Полагаю.
— Да или нет?
— Не супер. Впрочем, я подумал, что она хороша.
— Вы нашли ее привлекательной?
— Да, я хочу сказать, пожалуй.
— Да или нет?
— Протестую! — вновь поднялся Пьюбин. — Он не должен отвечать на этот вопрос «да» или «нет». Может, он подумал, что она в какой-то степени привлекательна. На такой вопрос «да» или «нет» не ответишь.
— Согласен, Морт, — удивил я его. — Позвольте перефразировать вопрос. Мистер Флинн, как бы вы оценили ее привлекательность?
— По шкале от одного до десяти, да?
— Дельное предложение, мистер Флинн. По шкале от одного до десяти.
Он задумался:
— Семь, может, даже восемь.
— Отлично, благодарю вас. И на той вечеринке, где танцевала мисс Джонсон, вы с ней разговаривали?
— Да.
— О чем вы разговаривали?
— Помню смутно.
— И тем не менее?
— Я спрашивал, где она живет. Она ответила — в Ирвингтоне. Я спрашивал, ходила ли она в школу, есть ли у нее бойфренд. Все такое. Она сказала, что у нее есть ребенок. Спросила, на кого я учусь. Я ответил, что хочу пойти в медицинскую школу.