Чаша роз
Шрифт:
И все равно Элис сняла пальто, вывернула его наизнанку, потом, не останавливаясь, побежала через пастбище, пока не добралась до каменного мостика через ров. Тяжело дыша, она прижала руку к боку и оглянулась на дерево. Вокруг него клубился лавандовый туман, светящийся мягким светом, слышалась музыка. Элис шагнула вперед, потом остановилась.
Нет. Не сегодня. Не так. Когда она войдет в их царство, она будет хорошо подготовлена.
Она прошла через ворота в сад и, наклонившись, стряхнула снег с руты и лаванды, растущих у двери. Холод не повредил
Почти все розы давно увяли, и только одна каждое утро расцветала за окном ее спальни. И впервые эта роза поникла, повесив головку.
Элис взбежала по лестнице и распахнула окно.
— Все будет хорошо, — сказала она, словно роза могла ее слышать, и стряхнула снег с лепестков. На краешках были отметины, похожие на тонкие коричневые царапины.
Если снег не прекратится, роза к утру погибнет, это ужасно. В какой-то миг Элис подумала срезать цветок, но это будет конец магии.
Вместо этого она взяла со стола лист бумаги и скрепки, соорудила импровизированное укрытие для цветка и прикрепила к стволу.
Это сохранит розу. Хотя бы на одну ночь.
Когда часы — часы, рассказывавшие о его собственной детстве и до сих пор отбивающее время в холле особняка, — пробили полночь, Уильям снова оказался у окна спальни. Внутри горела лампа, он видел темную головку Элис, склоненную над книгами. Она спала, прижавшись щекой к странице. Нежность переполняла его. Он тихо открыл окно и вошел, принеся с собой вихрь снежинок. Сегодня ее волосы были распущены и тяжелой волной падали на руку и на спину. По контрасту ее кожа была тонкой и молочно-белой. Единственными цветными пятнами на лице был и темные ресницы, брови и алый рот.
Он чувствовал, что знает ее. Один вкус ее рта, и она пробуждала в нем жажду, желание обнять ее, слушать ее смех. И все-таки ему не хотелось тревожить ее.
Через ее плечо он увидел схемы и записи, которые она сделала для себя, план пробраться в зачарованное царство и спасти его. С одобрением он заметил записанные защитные меры, рядом с листом стояла рута, лежал браслет из тиса, который он ей дал, и чаша нетронутых ягод. Но где яблоко? Он принесет еще одно.
Темными буквами она написала: «Грааль?»
Ему не позволено сказать ей напрямую, но она дала ему способ помочь ей. Тихо ступая, он подошел ближе и взял ручку. От Элис пахло розами, его тянуло наклониться и поцеловать ее нежную шею. Он поборол искушение и взял листок.
Потом молча отступил. Возможно, он видит ее в последний раз. Возможно, она проиграет, смалодушничал, не сумеет найти Грааль. Очередной шанс будет для него упущен, и еще два с лишним десятка лет он осужден провести в зачарованном королевстве.
Господи, он этого не вынесет!
Возможно, по этой причине он, казалось, не мог уйти. Он опустился рядом с ней на колени,
— Уильям! — сказала она. — Я беспокоилась за тебя. Куда ты ушел?
Ее теплые пальцы, человеческие пальцы, маленькие и добрые, коснулись синяка на его скуле, который он заработал во время последнего набега в обычный мир, и сердце у него заболело от нежности.
— На меня наложены чары, когда я брожу по миру. Я должен выпить из Грааля или умру на этой стороне мира. — Поддавшись внезапному порыву, он положил голову ей на колени, бессловесный и голодный.
— Я не подведу, Уильям, — прошептала она, положив руку на его волосы, и впервые за столько веков, что он и припомнить не мог, ему захотелось плакать.
Вместо этого он выпрямился и с неукротимостью, которая жгла его, взял, ее лицо в свои ладони и поцеловал со всей жаждой спасения, со всей тоской по миру людей, с бесконечным одиночеством волшебной страны, которую он мог покидать очень редко.
— Не подведи, — горячо сказал он. — Не подведи, милая Элис, и клянусь, я никогда не подведу тебя.
И потом он наслаждался ею, пробовал на вкус человеческие губы и грудь, слышал ее вскрики, когда они слились, чувствовал себя человеком, изливая семя в ее ждущее лоно.
Он тихо исчез перед рассветом, оставив ее спящей.
— Не подведи, — шепнул он и поцеловал ее в лоб.
Глава 7
Элис шевельнулась, когда утренний свет, бледный и голубоватый от снега, проник в ее спальню. Она потянулась под пуховым одеялом и вязаным платком с розами и почувствовала, что она… нагая!
Она села на кровати. Нахлынули воспоминания: грация и изящество Уильяма, жар, с которым он целовал ее, его голод, когда он взял ее, его одиночество и тоску, которые она горела желанием смягчить.
Он ушел, но на подушке рядом с ней лежала желтая роза. Ужаснувшись, Элис испугалась, что срезала розу у окна. Закутавшись в платок, она метнулась посмотреть и убедилась, что роза в импровизированном укрытии из бумаги снова расцвела. Не в силах удержаться, Элис отворила окно, сняла с розы бумажный колпачок и наклонилась к лепесткам, упиваясь свежим ароматом. Лепестки утратили вчерашний помятый вид, и, казалось, на краешках появился живой розовый оттенок, которого она прежде не замечала.
За окном простирался зимний пейзаж, в оттенках белого и серого, в сияющих морозных искорках. Дерево в центре поля выглядело совершенно обыкновенным. Машинально Элис еще раз наклонилась понюхать цветок…
Роза! Уильям и роза.
Она легко коснулась лепестков кончиком пальца, картины прошлой ночи замелькали у нее в голове — его пухлый рот и нежные руки, завершение, от которого дух захватило, когда он рухнул рядом с ней.
«Не подведи».
Слова вернулись к ней, она решительно закрыла окно и пошла к столу, где оставила свои записи. Она должна найти Грааль.