Чаша судьбы
Шрифт:
Тем временем в окно постучали. Элмерик не успел удивиться, как мастер Флориан уже открыл створки, впуская в гостиную Брана. Ворон устроился у него на плече на специальной войлочной подушке, ловко подцепил клювом предложенное лакомство и прокаркал:
– Пр-р-риедут завтр-р-ра.
– Значит, и пир будет завтра, – решил Фиахна. – А сегодня… не обращайте на меня внимания. Ведите себя так, будто это самый обычный день на мельнице.
Мастер Патрик снова закатил глаза.
– Так, я хочу прогуляться. – Эльф встал и перевесил через руку свой
Девушка кивнула и на всякий случай присела в реверансе.
– Оставим условности. – Он предложил ей руку, и Розмари смущённо коснулась белого шёлка его рубашки.
Элмерик проводил их взглядом и неожиданно для себя скрипнул зубами. Ему совсем не понравился этот Фиахна.
И, кажется, в своём мнении он был далеко не одинок. Бран спрыгнул с хозяйского плеча на стол, склевал какую-то крошку и раскатисто пророкотал:
– Пр-р-роблема!
– Да уж, – вздохнул мастер Патрик. – «Проблема» – это второе имя Фиахны… Скорей бы уже Шон приехал!
Самая ранняя яблоня, как оказалось, расцвела у Элмерика под самым носом – в саду у мельницы. Всего одна – другие пока и не думали распускаться. Он бы и ту не заметил, если бы не Келликейт.
Теперь бард стоял перед деревом, с замиранием сердца смотрел на едва раскрывшиеся цветы и думал: что делать? Если яблоневая дева просыпается с первым распустившимся цветком, то разве она не должна уже быть здесь? Может, Ллиун забыла о своём обещании?
Он приложил ладонь к стволу, ощущая каждую трещину на коре, и прочистил горло.
– Ну и где же ты? Я ждал тебя всю зиму!
Дерево зашелестело листьями, но это, к сожалению, был не желанный ответ, а просто свежий весенний ветер.
– Знаешь, это не смешно… – Элмерик начинал немного злиться. – Ты не сказала, как тебя найти. Я думал, это будет легко. А теперь стою, как дурак, и разговариваю с деревом.
В голову вдруг закралась страшная мысль: бард видел Ллиун наяву всего единожды – когда она помогла ему залатать ногу. Потом же девушка являлась ему лишь в видениях и снах. А что, если всё это было не взаправду, и на самом деле лианнан ши ему ничего не обещала?
Он не удержался от разочарованного возгласа, и в этот миг кто-то закрыл ему глаза руками. Усилившийся аромат яблоневых цветов вернул сердцу надежду.
– Ллиун? Это ты?
Звонко рассмеявшись, она отняла ладони.
– Говорят, маленький чаропевец уже отчаялся меня дождаться? Готов был отступиться и уйти?
– Неправда! – Элмерик мотнул головой; отросшие за зиму кудри упали на лицо, и яблоневая дева, едва коснувшись щеки, заправила непослушную прядь ему за ухо.
На ней было платье цвета свежей зелени, украшенное белой вышивкой, соцветиями яблони и многочисленными золотыми шнуровками. Длинные полупрозрачные рукава спускались почти до земли.
– Пойдёмте отсюда. – Она взяла его за руку, уводя подальше к ограде. – Нас могут
– Ну и пусть. – Элмерик охотно пошёл за ней. – Мне скрывать нечего.
Ллиун опять звонко рассмеялась.
– Маленький чаропевец такой серьёзный… Мне нужно, чтобы вы кое-что сделали. У вас же с собой флейта?
– Конечно. – Бард хлопнул по кожаному футляру, висевшему у пояса. – А что? Какие-то чары? Может, лучше взять арфу? В последнее время я больше с ней упражнялся.
Ллиун задумалась, накрутив на палец золотой локон.
– Флейта, пожалуй, лучше. – Она ускорила шаг, острые коготки впились в кожу Элмерика.
– Куда мы идём? – Бард споткнулся о корягу в траве и едва не упал.
Они спускались с холма вниз по заросшему склону. Под ногами не было тропинки, но лианнан ши шла легко и уверенно.
– В Чёрный лес, куда же ещё? Тот, кто хочет получить награду от своей дамы, должен сперва выполнить её просьбу. Так ведь говорят в сказаниях?
Ллиун обернулась и подмигнула. Элмерик не мог взять в толк, шутит она или говорит серьёзно.
– И чего ты просишь?
Она повела плечом:
– Маленький чаропевец скоро сам всё увидит.
Они вошли в лес, когда солнце уже начало клониться к закату. Ох, не самое лучшее время для прогулок… Бард поёжился, вспоминая былые приключения. Они с Джерри и Розмари едва не погибли тут однажды. Впрочем, это было давно, когда Соколята совсем ничего не умели. Теперь Элмерику незачем было опасаться лесных фэйри. Скорее уж это они должны были страшиться встречи с ним. Ну, по большей части…
– А может, ты хочешь заманить меня в чащу и там съесть? – Короткий смешок получится нервным и наигранным.
Лианнан ши, задрав юбки, перепрыгивала через многочисленные ручьи, и Элмерик не мог оторвать взгляда от её стройных щиколоток и острых коленей.
– Всё может быть. – Она сверкнула зеленющими глазами, даже не думая опустить подол, словно вообще не знала никакого стыда. – Вот мы и пришли.
Элмерик огляделся. Это было чудесное место: не просто лесная поляна, а настоящий яблоневый сад, вокруг которого пышно росли колючие кусты ежевики, а стволы старых деревьев увивал буйно-зелёный плющ. Под ногами хрустели прошлогодние полусгнившие яблочки-дички, повсюду царило буйство весенней зелени… и ни одного цветка. Яблони будто спали. Бард почти что слышал, как они вздыхают во сне.
– Пусть маленький чаропевец сыграет им. – Ллиун присела на замшелый пень и подперла рукой подбородок. – Может, тогда они наконец-то проснутся?
– Хочешь сказать… – Элмерик запнулся, подбирая слова.
Лианнан ши поникла, опустив узкие плечи.
– Всё так. Я единственная из лианнан ши, кому посчастливилось оттаять. Зима была слишком холодной… А всё из-за чародея Жестокое Сердце. – Она подняла руку, и Элмерик увидел, что от заклятия, подчинившего Ллиун воле Лисандра, остался заметный алый шрам – как раз там, где в запястье врезалась острая струна.