Часовня погубленных душ
Шрифт:
– Думаете, он все еще в машине? – спросила Оля, потирая ногу, болевшую после удара о бампер.
– Вы, девочки, останьтесь здесь, а я пойду на разведку, – предложил план действий Леня. – Если двигаться вдоль кладбищенского забора, то можно оказаться невдалеке от автомобиля и рассмотреть сбоку, сидит кто-либо за рулем или нет. Вот, оставляю вам для самозащиты! – И он передал Кате палку.
Леонид скрылся в темноте. Подруги напряженно прислушивались к звукам, доносившимся со всех сторон – тут и там что-то трещало, ухало, скреблось,
– Все в порядке, за рулем никого нет! Идите ко мне, девочки!
Катя и Оля, покинув убежище, двинулись к автомобилю. Оказавшись около него, они увидели подростка, сидевшего за рулем. Внезапно тот поднял голову, и подружки поняли: это не Леня, а Андрей.
– Что, дуры, попались! – захохотал сынок серийного убийцы.
Раздался визг шин, и автомобиль тронулся с места. Девочки хотели было вернуться к забору и перебраться назад, на кладбище, но заметили фигуру дяди Крюка – тот отрезал им путь! А в траве у его ног лежал Леня!
Катя всхлипнула. Неужели маньяк убил его? Для раздумий времени не было – прямо на нее с Олей катил автомобиль с горящими фарами, а с другой стороны наступал дядя Крюк. Девочкам не оставалось ничего иного, как пятиться по направлению к обрыву.
Наконец они оказались на самом краю пропасти. Под ними, на глубине тридцати с лишним метров, несла свои воды Волга. «Запорожец» остановился, фары погасли, и из кабины высунулась голова Андрея:
– Ну, убедились, что мы с папой сильнее?
Из темноты выступил Онойко-старший. В лунном свете блеснул стальной крюк.
– Молодец, сынок, я горжусь тобой! – прошипел маньяк. – И ты доказал, что можешь выходить со мной на охоту. Отныне мы будем убивать людей вместе, ты и я!
Катя и Оля, прижавшись друг к другу, замерли на краю обрыва. Камешки из-под их ног сыпались в Волгу.
– Давай прыгнем! – прошептала Оля. А Катя ответила:
– Тогда мы точно умрем. Нет, прыгать нельзя!
– О чем вы там шепчетесь, девочки? – осведомился дядя Крюк, неумолимо надвигаясь на них. – Наверное, думаете, прыгать или нет? Что ж, решение принимать вам. Или вы прыгнете в Волгу и умрете – или не прыгнете, но все равно умрете. Потому что сейчас мы с Андрюшей отрежем вам головы.
– Папа, папа, разреши мне это сделать! – завизжал отпрыск убийцы. – Уверяю тебя, у меня поучится! Я на животных уже долго тренируюсь!
Дядя Крюк приблизился к Кате и Оле вплотную. Его лицо покрывала кровавая корка, что придавало ему сатанинский вид.
– Ну что, пришли к какому-нибудь выводу, девочки? – спросил он, оскалив клыки и замахиваясь стальным крюком. – На вашем месте я бы предпочел сигануть в реку. Кто знает, может, все-таки выживете. Потому что если останетесь, то точно умрете. Причем умирать будете очень долго и мучительно – вы должны поплатиться за все, что причинили мне и Андрюше. И за то, что из-за вас мы вынуждены переезжать в другой город и начинать
– Ну да, вы хотите, чтобы мы сами прыгнули в Волгу, чтобы позднее это признали несчастным случаем, – дрожащим голосом заговорила Катя. – Не в ваших интересах оставлять изуродованные детские трупы – ведь тогда всем станет ясно, что слесарь Коровкин – не дядя Крюк, и расследование продолжится.
– А ты не дура, Катюша… – хихикнул маньяк. – Однако ваши трупы мы можем швырнуть в воду, и все подумают, что вы попали под винт.
– Папа, дай мне их убить! – завизжал Андрей. И тут же раздался его дикий крик.
Дядя Крюк обернулся, и девочки шмыгнули мимо него по направлению к кладбищу, заметив, что Леня, повалив Андрея на землю, изо всех сил мутузит его. Сыночек маньяка ныл и хныкал, прося папочку спасти его.
– Не трогай моего сына! – взревел дядя Крюк.
Но бросился он не отпрыска спасть, а за девочками. Догнал-таки Олю, схватил ее за волосы и привлек к себе. Потом поднес к ее лицу стальной крюк и проорал:
– Я сейчас вырву ей глаз! Если не хочешь, чтобы это случилось, отпусти Андрюшу!
– Нет, Леня, нет! – закричала Оля. – Ему нельзя верить! Они все равно непременно постараются убить нас!
Дядя Крюк ударил ее со всей силы по лицу, и девочка смолкла.
– Не слушай идиотку! Иначе я прикончу ее прямо здесь, на месте! А потом примусь и за вторую твою подружку! И доберусь до тебя самого! – бесновался маньяк. – Если отпустишь Андрюшку, даю тебе честное слово, что не трону вас! Слово дяди Крюка!
Леня оттолкнул от себя Андрея, который заковылял по направлению к папаше.
– Отпустите Олю! Вы же дали честное слово! – закричал Леня.
– И ты поверил? – захохотал дядя Крюк – Поверил мне, серийному убийце, у которого нет совести? Зря, сынок! Потому что сейчас я убью твою подружку… А ты, Андрюшка, хватай другую девчонку и режь ей голову!
Андрей с гоготаньем бросился к замершей невдалеке Кате. Дядя Крюк замахнулся своим стальным крюком…
– Не двигаться! Иначе я буду стрелять на поражение! – раздался властный мужской голос. Это был голос участкового милиционера Михаила Федоровича Пономарева. Он появился со стороны трассы, держа в руке пистолет.
Воспользовавшись всеобщей оторопью, Леня ринулся к Кате, отшвырнул Андрея, замершего около нее, и припечатал его к земле ногой.
Дядя Крюк в замешательстве прохрипел:
– Он-то откуда здесь взялся?
Ответом маньяку послужили слова участкового:
– Ребята, спасибо за вашу записку, я получил ее, хоть и поздно вечером. Ну-ка, Онойко, отпусти девочку, иначе я выстрелю! Рука у меня не дрогнет, прямо в лоб пулю получишь! Кому говорю, брось свой крюк!
Дядя Крюк подчинился – швырнул крюк на землю и отпустил Олю, которая тотчас кинулась к друзьям. Тем временем Михаил Федорович заламывал руки маньяку. Андрей, лежа на земле, хныкал и пускал сопли.