Часовые времени

Политов Дмитрий Валерьевич

– Жаль, - казалось, искренне огорчился старик. – Занятно вышло бы. Ну а мою в документах прочитали, поди? Махров. Алексей Михайлович Махров, инженер. Будем знакомы! О, вроде тронулись?

Паровоз издал протяжный гудок и состав дернулся с места, лязгнув тарелками буферов, начал медленно набирать скорость. В уши Алексею ударил ставший уже привычным за последние дни гул железа, а пол мягко закачался под ногами.

Татарин-караульный вернулся на своё место. Поправил висящий на груди автомат. Махров стоял рядом с бойцом, равнодушно глядя на бегущие назад пейзажи. Вот на склоне промелькнула надпись «Счастливого пути!», выложенная с любовью из кусков

побеленного щебня. Дай-то бог.

«А вот интересно, - задумался вдруг Белугин, - почему у охранника ППШ? Вроде в это время пистолеты-пулеметы были еще большой редкостью и их в тыл не отправляли, оставляли на передовой. Или это раньше так полагалось делать? Черт, вот не помню этих подробностей, хоть убей. Хотя, может ему оружие в тылу вручили, перед отправкой на фронт. Все может быть. Погоди-ка, а танкистам разве не ППС полагался? И не спросишь, вдруг все не так».
– Молодой человек почувствовал, что запутался и решил отложить пока этот вопрос до выяснения в более подходящих условиях. Не хватало еще проколоться на какой-нибудь детали, известной каждому аборигену. Алексей в очередной раз подумал о том, какими же обширными знаниями должен обладать настоящий путешественник во времени. И опять душу наполнила гордость за брата – вот кто мог с законным основанием считаться профессионалом. И времечко ему досталось ой какое непростое, а ведь работает там уже не первый год. Не случайно на одной из лекций преподаватель приводил им пример как раз из одной операции, успешно проведенной Женькой. Алексей после недели две был настоящей звездой факультета, согретой лучами славы родного человека.

– Позвольте полюбопытствовать, - Махров слегка прикоснулся к локтю Белугина, прервав воспоминания. – А вы что же, до самой Москвы здесь ехать планируете, или раньше сойдете?

– Что? – Алексей не сразу врубился в смысл вопроса. Но как только до него дошел смысл сказанного, мгновенно насторожился. – Откуда вы знаете, что я в Москву еду, кто это сказал?

Старик мягко улыбнулся.

– Узнаю повадки чекистского ведомства, - произнес он с каким-то радостным умилением. – Всех подозревают, во всем склонны видеть происки врагов. Не волнуйтесь, молодой человек, ларчик открывается гораздо проще: я, как видите, некоторым образом причастен к работе железной дороги и потому немного в курсе того, куда следует тот или иной эшелон. Собственно, я и оказался здесь именно по этой причине. Мне тоже необходимо попасть в столицу.

«Как просто, - Белугин перевел дух. Ему стало немного стыдно за свою вспышку. – Дед ведь и в самом деле служит на железной дороге, сам его документы проверял. Вот беда, нервы совершенно разболтались, так скоро на прохожих бросаться начну».

– Извините, что-то устал я, - сокрушенно вздохнул Алексей. – Командировка нелегкая выдалась, вот и сорвался. Да, я тоже в белокаменную следую. Не знаете, завтра на месте будем или как?

Махров усмехнулся.

– Кто ж его знает. Тут как повезет. Хоть и навели с этого года относительный порядок на нашем направлении, но бардака все равно хватает. Можем стрелой долететь, а можем и встать где-нибудь надолго.

– Но у нас эшелон воинский, - забеспокоился Алексей, которому совершенно не улыбалось застрять в шаге от конечной точки путешествия. – Им зеленая улица при движении полагается.

– Так то в теории, - терпеливо ответил старик. – А на практике столько разных мелочей случается. И все они могут оказаться либо счастливыми, либо, наоборот, весьма прискорбными. – Глаза Махрова вдруг недобро блеснули,

а взгляд полоснул Белугина подобно отточенному клинку. Алексей даже невольно подался назад, едва не полетев с площадки, но вовремя ухватился за поручень, прижав к себе покрепче драгоценный портфель.

– Ну и замашки у тебя, дед, тебе бы следователем у нас поработать, ни одна гадина бы не отмолчалась!

– Хе! – Махров пренебрежительно махнул рукой. – Велика мудрость. Заставить человека сделать то, что тебе нужно, совсем просто. Ну, вот, например. – Инженер повернулся вполоборота к Белугину, посмотрел на караульного, произнёс какую-то фразу – за шумом молодой человек не расслышал ее – и круглолицый татарин вдруг отшагнул к стене вагона, оперся на нее спиной, широко расставив ноги для устойчивости и, передернув затвором, направил на Алексея ствол автомата.

– Видите, как легко, - удовлетворенно улыбнулся Махров. – Кстати, позвольте портфельчик ваш попросить?

Евгений. 1907

Вспоминая облик главы петербургской резидентуры – холеный, с пышной шапкой волос, аристократ до кончика пальцев, – нельзя было не отметить, что московский коллега в этом смысле здорово ему уступал.

Жилистый, горбоносый старик в запачканной копотью белой рубахе, назвавшийся Борисом Львовичем, чинно сидел у постели Евгения на придвинутом вплотную ужасно скрипучем венском стуле. Белугин уже дважды просил сменить мебель, которая раздражала нестерпимыми звуками, царапающими душу, но резидент хладнокровно пропустил эти заявления мимо ушей. Он вообще являл собой олицетворение спокойствия, невозмутимости и умения концентрировать свое внимание только на тех вопросах, что интересовали непосредственно его самого.

Немного оживился и проявил хоть какие-то человеческие чувства он лишь однажды, когда Белугин, узнав, что бумаги бесследно исчезли вместе со «сладкой парочкой» Залогин – Седов, начал яростным шепотом проговаривать сначала Малый загиб Петра Великого во всех известных ему вариантах, а потом и Большой. На Морской и Казачий силенок не хватило, мужчина выдохся и замолчал, но резидент все равно восхищенно поаплодировал и с интересом спросил:

– Где научились, коллега, они ж утерянными считаются? Нет, кое-что я слышал, но в таком объеме… Не возражаете, если запишу для себя? Полезная штука, в работе иногда помогает похлеще пистолета, уж поверьте на слово. Особенно, если к месту употребить.

Но Евгений лишь угрюмо покривился. Какая, в центр мирового равновесия, теперь разница?

– Пользуйтесь на здоровье, мне не жалко.

Борис Львович вежливо наклонил голову.

– Спасибо. А теперь, если позволите, давайте снова вернемся к вашим приятелям. Постарайтесь вспомнить в самых мельчайших подробностях, не упуская, по возможности, ни одной детали, все разговоры с ними или о них – вдруг обнаружится хоть какая-нибудь зацепка, а мы по ней сможем выйти на след этих господ?

– Опять двадцать пять! – не выдержал Евгений. – Я четырежды все рассказывал, сколько можно?

Резидент безмятежно улыбнулся ему, стул в очередной раз пронзительно скрипнул. Белугин страдальчески закатил глаза. Оставалось надеяться, что к нему не применят «сыворотку правды». А что, вполне реальный вариант – на кону слишком много стоит.

Евгений постарался выбросить из головы все посторонние мысли и сосредоточиться на главном. Но сделать это было не так то просто. В самом деле, обидно потерять главный приз буквально на финише.