Частица твоего сердца
Шрифт:
«О ране. Позаботься о ней. Не о нем».
– Я слышала, вечеринка в субботу вышла немного безумной, – проговорила я.
– Можно и так сказать.
Я кивнула на порез.
– А это подарок на память?
– Это пустяк.
– Непохоже на пустяк. И покраснение по краям…
– Ничего страшного, – проговорил он. – Забудь.
Я могла бы разозлиться, но за грубым тоном скрывалась аура одиночества, которую я заметила еще при первой встрече. Словно он не привык,
Я не стала настаивать и свернула на ведущую к дому подъездную дорожку. Из гаража мы прошли в кухню, Ронан шагал позади меня.
– Биби, мы дома. Ну, точнее… я дома. С Ронаном.
«Боже, девочка…»
Ответа не последовало. Я прокралась по коридору и увидела, что дверь в спальню Биби закрыта. Значит, она легла вздремнуть. К тому времени когда я вернулась в гостиную, Ронан уже был на заднем дворе, выравнивая граблями клочок земли, с которого убрал всю растительность.
Мне тоже нужно заняться работой и сосредоточиться на важном – своем возможном бизнесе. Но Ронан поднимал граблями пыль и грязь, и я не могла отвести взгляда от пореза на его руке с пятнами засохшей крови и унылыми кусочками пластыря.
– Этот громила-болван его даже как следует не промыл, – пробормотала я.
Не обращая внимания на старую добрую настороженность и желание оградить себя, я достала из шкафчика в своей ванной комнате спирт, ватные шарики, марлевые салфетки, бинт и мазь с антибиотиком. Спустившись во двор, я положила все это на столик в патио.
Ронан остановился и, прищурившись, взглянул на меня.
– Для чего все это?
– Чтобы обеззаразить твой порез.
– Ты не обязана, Шайло, – тихо проговорил он.
– Не обязана. Но почему бы и нет?
Казалось, он не знал, как на это реагировать. Он отложил грабли в сторону и неохотно, словно через силу, опустился на стул. Я села рядом с ним и осторожно отлепила маленькие кусочки пластыря.
– Так что все-таки произошло?
– На вечеринке случилась заварушка.
– Мягко сказано. – Я придвинула свой стул ближе к Ронану и, перевернув бутылку со спиртом, намочила ватный шарик. – Вайолет сказала, ты дрался на ножах.
– Никаких ножей. Фрэнки Дауд бросился на меня с разбитой бутылкой.
– Как это началось? – ухмыльнувшись, спросила я. – Ты оскорбил его машину?
Он почти улыбнулся. Еще бы чуть-чуть и…
– Он доставал Миллера. Снова.
Я положила руку на предплечье Ронана и осторожно промокнула рану, стараясь не замечать бугрящихся под кожей мышц.
– Надеюсь, ты его не убил, – проговорила я, и он вздрогнул. Я решила, что от вызванного спиртом жжения.
– Нет, – тихо произнес он. – Холден отвлек его внимание.
– Миллиардер Холден?
– Холден – чокнутый засранец, – проговорил он,
– Пропащие ребята, – произнесла я, вытирая засохшую кровь. – Так Эвелин Гонсалес называет вас троих.
Ронан ничего не сказал, но мне подумалось, что он не так уж и сильно возражал против этого прозвища. Какое-то время парень сидел молча, а потом признался:
– Я искал тебя.
Я ощутила, как дрогнули касавшиеся его кожи руки, а щеки вспыхнули жарким румянцем.
«Он искал меня?»
– Я… не пошла. Не могу пить, а для этого в основном и устраивают вечеринки.
– Почему ты не можешь пить?
– У меня какая-то странная аллергия на алкоголь, – пояснила я. – Даже после глотка пива я могу полностью опьянеть, а потом очень быстро наступает похмелье.
– Это хреново.
– В любом случае, такие вечеринки не для меня.
«Но он меня искал…»
Я покачала головой и сосредоточилась на деле, стараясь не думать о словах Ронана и о его низком голосе.
– Аналогично. Я пошел туда ради Миллера.
Я закончила промывать порез и взяла мазь с антибиотиком. Ронан наблюдал, как я намазала на рану жирную субстанцию, хотя он вполне мог справиться и сам. И мы оба это знали.
– Я начинаю думать, что следовало пойти туда ради Вайолет.
– Да?
– С детских лет мы были лучшими подругами. Но… не знаю. Кажется, ей неплохо с Эвелин.
– Она и Миллер…
– Тут все сложно. – Я открыла упаковку марлевых салфеток и подвинула ближе к себе опиравшуюся на стол руку Ронана. – Но не стоит обсуждать это у них за спиной. Им нужно самим во всем разобраться.
– Он в нее влюблен, – проговорил Ронан.
Я резко подняла голову, услышав в грубом голосе мягкость. Я поймала взгляд его серых глаз, и парень пожал плечами:
– Но так и есть.
Я быстро отвернулась и продолжила свое занятие.
– Я знаю. И она тоже его любит. Но по определенным причинам не хочет ничего менять. Чтобы обезопасить себя. И я могу это понять.
– Почему?
Я вздернула бровь.
– Ты всегда настолько прямолинеен?
Он пожал плечами.
– Я не фанат вранья.
– Вообще-то я тоже.
– И?
– Я могу понять осторожность Вайолет, потому что и сама не хочу связываться ни с кем и ни с чем, способным отвлечь меня от достижения целей, – пояснила я. В присутствии Ронана следовало заявить о своей независимости.
– Твоя цель – драгоценности, – произнес он.
Я кивнула.
– Хочу открыть свое дело. Но женщине с этим непросто, а тем более цветной. Поэтому я много работаю. Не только чтобы сделать мечту явью, но и доказать всем, что я на это способна.