Частная Академия. Осколки
Шрифт:
Последние слова он произносит жестко и безапелляционно, отчего у меня срывает крышу.
— А вы ничего не забыли? — Голос дрожит от возмущения. — Меня спросили?! Чего я хочу?! Чего. Хочу. Я! — уже ору на обоих, совершенно потеряв самообладание.
— Мира…
— Да пошли вы оба! К черту! Вам плевать, чего хочу я! Что я стою тут на морозе, а вы… вы… достали! Все!
Запоздало отмечаю, как от удивления вытягивается лицо Цырулева. Артем темнеет лицом, это очень плохой знак для меня. А мне плевать.
Разворачиваюсь и бегу к
Дергаю дверцу и падаю на сиденье. А дальше как в тумане — дергаю рычаг и вдавливаю педаль газа.
Сзади кто-то кричит, но я запрещаю себе смотреть в зеркало. Вцепляюсь в руль и верещу — то ли от страха, то ли от безумной скорости, с которой мчится машина. Не знаю, сколько проходит времени — может, минута, а может, и десять, когда я наконец смотрю на спидометр. Девяносто километров! Убираю в испуге ногу с педали — машина стремительно сбрасывает скорость. В это мгновение я начинаю понимать, что натворила.
Они же там остались без помощи. Господи, надо вернуться. Он меня убьет. Заживо закопает.
Мысли, одна ужаснее другой, проносятся в голове, но развернуть машину боюсь. Просто боюсь! Я не умею толком водить! Папа учил давно на механике, лишь разок я каталась пару лет назад на старом «Форде» дяди.
Господи, делать-то что?! Я ехала на адреналине, но его уже нет во мне. Остался только страх.
И темно вокруг. На дороге пусто. Скорость двадцать километров, но все равно мне кажется, что я несусь.
Когда из темноты выныривает указатель на нашу академию, я без раздумий поворачиваю к кампусу. И готова расплакаться от облегчения, видя перед собой знакомый шлагбаум.
Вот только как я объясню, где владелец машины? Но на территорию я заезжаю без приключений.
Может, оставить «Ягуар» у главного корпуса? Да все равно же прибьет, когда поймает. Приговор я себе и так подписала. Поэтому еду к нашей общаге и там оставляю машину. Брелка от нее нигде не обнаруживаю, поэтому выключаю двигатель и выхожу.
Глава 20
На улице очень холодно, и я спешу в корпус, сжимая в кармане мобильный. «Ягуар» стоит аккурат под фонарем, красиво мерцая серебряным светом. Машину запереть нечем, но уверена: на всю академию есть только один камикадзе, способный покуситься на тачку Темного. И это я.
Они там одни на трассе. Чувство вины жжет каленым железом — а если с ними что-то случилось? Связь плохая, они ненавидят друг друга, а если подрались? А если…
Вытаскиваю мобильный, чтобы позвонить, пока не свихнулась от своего богатого воображения. Замечаю, что телефон выключен. После того как поругалась перед отъездом с Баевым, так и не включала его. Прошло чуть больше часа, а кажется — целая вечность.
Так… пять пропущенных. Нервно сглатываю комок в горле. Три от Аркадия, два — от неопределившегося номера. Артем.
Набираю номер Цырулева, готовясь к тому, что он начнет орать. Он может, я
Номера Тараса и Баева у меня заблокированы, но сейчас надо выяснить, все ли с ними нормально. Внутренний голос издевательски смеется: «Раньше нужно было заботиться, а не угонять чужую тачку и не бросать людей одних на трассе!»
Все-таки вытаскиваю номер Артема из ЧС и, собравшись с духом, пишу эсэмэску:
«У вас все в порядке? Твой «Ягуар» цел и невредим в кампусе».
Напряженно жду. Вижу, что Баев в сети и прочитал мое сообщение. И все. Ответа нет. Жду еще минут пять, а потом убираю в карман мобильный и иду к себе. Все, что могла, я сделала.
— А ты чего вернулась? — Юлька приподнимается с кровати, откладывая ноут. — Случилось чего?
— Случилось, — признаюсь я. — Но давай лучше потом, ладно?
Соседку мой ответ не устраивает, но на меня не напирает. И пока я переодеваюсь в домашнюю одежду, в комнате царит тишина. Недолго, правда.
— Оу! — восклицает Шелест, пялясь в телефон. — Тут пишут, у нас под окнами тачка Темного ночует! Ничего себе? Мир, ты в курсе?
— Немного, — равнодушно пожимаю плечами.
— А где сам Баев? — удивленно тянет Юля. — У меня тут спрашивают, не у нас ли?
— Как видишь, нет, — вяло отвечаю я. — Давай завтра, ладно? Я еле живая.
Не представляю, как завтра я буду ей все рассказывать. И что вообще будет завтра. Баев так не оставит мою выходку. Может, еще раз позвонить Аркадию? Или…
— Если устала, то чего не ложишься? — допытывается Шелест, наблюдая, как я нервно хожу по комнате. — Поздно уже.
— Ага, — соглашаюсь и подхожу к окну, чтобы проверить машину. А то мало ли. И цепенею.
Прислонившись к капоту, стоит… Артем и смотрит на меня. Прятаться уже бесполезно, он заметил меня. Но как? Как так быстро он сумел здесь оказаться?
Это же Баев!
Не могу отвести от него взгляда, лицо не выражает эмоций. Он просто стоит и ждет. И я знаю чего.
— Юль, я сейчас, — бубню себе под нос и отхожу вглубь комнаты, чтобы надеть на себя теплые штаны и свитер. — Скоро вернусь… хотя… не факт.
Руки не слушаются, нервничаю так, будто… Да чего «будто»? На казнь иду. Своими ногами! И все же не могу не чувствовать облегчения — жив и здоров. И ничего с ним не случилось. Никто никого не убил. Наверное.
В холле первого этажа замедляю ход. Паника сковывает движения, скручивает все внутри.
На деревянных ногах я неуклюже выхожу из общаги. Лицо тут же обжигает ледяной ветер, но я не обращаю на это внимания. Мне даже не очень-то и холодно.
Между нами всего метров двадцать, и это расстояние неумолимо сокращается, хотя я ползу как улитка. Сердце готово вот-вот выпрыгнуть из груди.