Частная детективочка или кодекс локального апокалипсиса
Шрифт:
– Чего?- ошалело уставился на меня громила.
– Конечно, -усмехнулась я,- Страшил, разных и всяких, этот качок навиделся. Вот Гудвин для него в новинку. Небось сидит сейчас в ступоре и думает, почему такого погонялова не знает.
Остальные, судя по хитрым рожам, в мой закон вкурили. Даже дружок-пирожок нашего тугодума. Определённо У Алика подрастает конкурент. Только Алик по пирожкам дока. Что не съест, то понадкусывает.
До дому мы добрались уже в сумерках. На кухне, за кружевной занавесочкой горела лампа и мелькала полноватая уютная фигура Катерины. Она возилась по каким-то
– Не быть мне настоящей хозяйкой, на меня все эти заботы по дому навевают тоску. До судороги в челюстях. А вот ночное приключение наоборот вызывает прилив радости и нетерпеливую дрожь. Только вот поесть не мешает. Чего там они с Ксенькой наготовили? Интересненько..
В животе коротко булькнуло, а потом голодный зверёныш заурчал так требовательно, что парни в машине заржали.
– Как такой мощный аппетит позволяет тебе оставаться такой тощей?- завистливо проговорил умник, у которого, при всех его накачаных мышцах, небольшой животик присутствовал. И вполне вероятно, что он тратил на борьбу с ним немало времени.
– Правильный гормональный фон и любовь к опасным приключениям. Я адреналинщица. А это - самое то для быстрого обмена веществ,- поумничала я, вспоминая лекции Сильвера.
Войдя на кухню, я несколько скисла, поскольку мой ухажёр баловался чайком с выпечкой, а у меня маковой росинки, что называется... Хорошего настроения это мне не добавило.
– Закон Карлсона,- пробурчала я с порога,- если ты обаятельный мужчина подходящего для ухаживания возраста, тебе по-любому лучшие плюшки достанутся..
Торин моего бурчания не воспринял и вскочил, обрадованно елозя по мне влюблённым взглядом.
Я же цапнула пирожок из тарелки и смылась вверх по лестнице.
– Руки кто мыть будет!- неслось мне вслед очередное нравоучение Катерины.
А спину сверлил взгляд неудовлетворённой любви.
– Ха-ха! Теперь точно за мной увяжется. Ну, подожди, я тебе устрою приключение!
Всю дорогу я соображала как бы мне потереться в борделе и разведать чего, задавая нужные наводящие вопросы. Только непонятно было как при этом не попасть в неприятности. Слежка слежкой, а лишние сведенья ещё ни одному детективу не помешали. Теперь мне в голову пришла идиотская мысль, что я могу изобразить новую красотку Афродиты, а Торин моего кавалера.
Почему эта мысль идиотская я поняла, когда выплыла из комнаты Таськи в самом закрытом, из найденных во всём доме терпимости, неглиже и с наглым видом, но внутри трясясь от хаоса разнообразных пугающих чувств, брякнулась на колени Торину. Он до корней волос залился такой яркой краской, что мне казалось у меня вспыхнет платье. Одновременно с ощущением чего-то живого и упругого под моим тощим задом, в мозги ударил сканер. Если бы я не упражнялась с ним ежедневно, мой первый короткий обморок показался бы мне за счастье. Однако волна желания, почти болезнная по своей силе прокатилась от низа живота и застряла комом в горле.
Нас обоих била дрожь до такой степени, что мы выпали из общего весёлого гомона уже подвыпившей компании парочек, заливавшихся спиртным перед тем, как скрыться в комнатушках на втором этаже.
– Смотри-ка, а эта новенькая
На нас, жадно облизывая губы, беззастенчиво пялился не только мой объект, с железными коготками, но и все мужики в борделе. Их руки продолжали тискать телеса девиц, расположившихся вольготно в их объятьях, но волна, долбанувшая из сканера, накрыла не только нас.
– Похоже сведений мне не добыть,- с ужасом подумала я,- хоть бы не спровоцировать груповое изнасилование.
Я, облившись холодным потом, потянула Торина в Таськину комнату, уже не думая, что произойдёт между нами наедине. Только бы скрыться от этих шарящих по мне сальных взглядов, распаляющихся с каждой секундой всё больше.
– Ну, по крайней мере, страстный секс сегодня обеспечен даже импотентам,- ловя заметное разочарование остающихся внизу, с неподающимся укрощению возбуждением и каким-то скрытым торжеством подумала я.
Мои неполные четырнадцать в борделе не вызывали никакого отторжения. Даже наоборот, эти пресыщеные жизнью самцы были падки на "кошачью мяту". Так называли проституток тинейджерского возраста, сладостно шлёпая раскатанными губами.
В диггерских кланах девушки считались взрослыми с пятнадцати. Но иногда старшие женщины давали разрешение на брак и пораньше, если вдруг случалась молодая любовь и девушка была готова к деторождению.
Мне бы никакая из диггерских дам близость с юношей не позволила, исходя из моей хилой конституции. Но, когда мы оказалась с Торином в полумраке Таськиной комнаты, с предусмотрительно приготовленой постелью и прочими нескромными атрибутами разложеными на самом виду, да ещё распалённые действием сканера, который накручивал наше желание по спирали гоня его от одного к другому..
Короче, у нас обоих сорвало крышу. У меня, естественно, это был первый опыт. Насчёт Торина не знаю. Определить это мне было не по силам. Да и накакой возможности об этом думать тоже. Как только мы захлопнули за собой двери, руки, сумасшедшего от возбуждения парня, прижали меня к разгорячённому телу так сильно, что я чуть не задохнулась. Он так жадно терзал мои губы, что казалось, хочет выпить меня до дна. Во мне всё горело и ждало чего-то неизбежного, что одежда, которую Торин рвал с меня, казалась лишней и ненужной. Куда-то пропало чувство стыда за своё тоненькое тело. Наоборот сейчас оно казалось мне гибким и сильным. Как только его кожа коснулась моей, между нами пробежала острая болезненная волна и я уже не думая обхватила руками его шею и, подпрыгнув, обвила его сильные бёдра ногами.
Он на секунду отстранился, опустив меня на постель и потянулся к Таськиным запасам.
Я уже не могла ждать его ни секунды, но, видимо, он всё таки боялся за моё хиленькое юное тело и не мог не подумать, чего могло ему стоить такое несвоевременное материнство.
– Ах вы паршивцы!- Стефа ворвалась в комнату в самый неподходящий момент.
А какой момент в нашем случае мог быть подходящим? Разве что тот, когда ещё ничего не случилось. Но всё случилось. Не знаю к счастью или к сожалению. Один момент острой боли, когда он вошёл в меня, пропал в вихре таких незнакомых и таких жарких ощущений.