Частная магическая практика. Заговор
Шрифт:
— О да, — грустно признался Вашарий. — Он в курсе. Я сразу ему заявил, что на этот раз так легко не сдамся. Но он лишь посмеялся. Мол, посмотрим, чья возьмет.
Это откровение мне сильно не понравилось. В голове сами собой зашевелились нехорошие подозрения. А что, если мои отношения с Дольшером продлились так долго не из-за того, что он испытывает ко мне какие-то чувства, а из-за его желания насолить двоюродному брату? Вполне логичное предположение. Еще бы найти способ его проверить.
— Давай не будем продолжать этот разговор! — взмолилась я, осознав, что на ближайшее будущее обеспечила себе очередную головную
— Ладно. — Вашарий легко вскочил с кровати и направился к двери. — Не буду тебя смущать. Заодно распоряжусь насчет завтрака, хотя, наверное, уместнее говорить уже об обеде.
Через полчаса я уже сидела в общей для наших двух спален гостиной и неторопливо прихлебывала обжигающе горячий кофе. Вашарий удобно расположился в кресле напротив, задумчиво вертя в пальцах бокал с холодным зеленым чаем и изредка поглядывая на меня.
— Ну? — Я первой оборвала затянувшееся молчание.
Провела рукой по еще влажным волосам. Мне не хватило терпения досушить их огненным заклинанием, поэтому сейчас они рассыпались в кудрявом беспорядке по плечам.
— Аролия помогла Эльриону навести на тебя проклятие, — без особых проблем понял мой вопрос Вашарий. — Она выкрала из твоего номера… хм-м… в общем, некую деталь нижнего гардероба. И прекрасно знала, для чего она потребовалась Эльриону.
— А Харалия? — Я жадно подалась вперед. — Аролия знала, кто виновен в ее убийстве?
— Она догадывалась, — лаконично ответил Вашарий. — Именно Аролия обнаружила тело несчастной. Но она явилась несколько раньше, чем считалось, поэтому видела, как Эльрион уходил через заднюю дверь. Видела — и ничего не собиралась рассказывать.
— Вот же дрянь! — с нескрываемым отвращением выпалила я. — Она же знала, что мою тетю подозревают в убийстве.
Вашарий лишь неопределенно пожал плечами, словно говоря — жизнь жестока.
— И ты ничего ей не сделаешь?! — продолжала негодовать я. — Неужели оставишь все это без последствий? Не считая того, что она явилась ко мне сегодня с горячим желанием убить!
— Тяжелый вопрос, — уклончиво проговорил Вашарий. — Если я покажу, что в курсе произошедшего, то обязательно возникнут вопросы — кто мне рассказал. На ментальное воздействие подобной степени у меня не было разрешения. То есть придется весьма несладко.
— Понятно. — Я пригорюнилась.
Конечно, приятель прав. Я не вправе требовать от него подобного вмешательства в мои дела. Это вызовет неизбежные расспросы и подозрения.
— Но… — лукаво протянул Вашарий, уловив разочарованную нотку в моем голосе. — Определенные проблемы Аролии я все же обеспечу. Во-первых, ее заведение занимается сбытом контрабандного товара, что ты и сама прекрасно знаешь. Не стоило ей предлагать нам в день приезда различные пикантные штучки с Хекса. Одно это может послужить достаточным основанием для закрытия гостиницы. А во-вторых… Сама Аролия не собирается продолжать бизнес в Озерном Крае. Я достаточно рылся в ее мозгах, чтобы узнать планы на ближайшее будущее. Увы, они весьма печальны: отправиться вслед за Эльрионом в ссылку. Отдать все свое состояние, лишь бы получить разрешение
— Да ладно? — недоверчиво протянула я. — Она мечтает загубить свою жизнь, лишь бы быть поближе к этому мерзавцу? Ни за что не поверю!
— Любовь штука коварная и опасная. — Вашарий горько поджал губы. — И лично я ее желанию ни капли не удивлен.
В гостиной повисла долгая пауза. Я без особых проблем поняла намек приятеля и просто не знала, как на него реагировать. Стоило признать: Вашарий становится все более и более настойчив в своих притязаниях. И, что самое страшное, мне это нравилось! Это приводило меня в настоящий ужас, я чувствовала отвращение к себе, но правда оставалась правдой: мне безумно льстило внимание сразу двух красивых, могущественных мужчин и соперничество, разыгравшееся между ними. Н-да, права моя тетя: в столице я познала сладкий вкус порока и разврата. И, что хуже всего, совершенно не собиралась ничего предпринимать, чтобы выбраться из сетей обольщения.
— А вот что мне интересно, — подала я голос, когда молчание затянулось сверх всякой меры. — Если существуют способы обойти запрет на полное ментальное сканирование, то почему мой брат Раянир все еще сопротивляется допросам в варрийской тюрьме? Неужели нельзя его как-то разговорить? Нет, я не требую многого, но пусть он хотя бы расскажет, где живет моя мать.
Приятель моментально помрачнел от столь простого вопроса. С преувеличенным вниманием принялся изучать противоположную стену, и в моей душе поселились очень нехорошие подозрения.
— Вашарий? — негромко окликнула его я. — Что-то не так? Мне не нравится выражение твоего лица.
В ответ приятель скорчил еще более страдальческую физиономию. С выражением вселенской муки закатил глаза, ради разнообразия принявшись разглядывать потолок над головой и избегая посмотреть мне в глаза.
— Понятно, — догадливо протянула я. — Никто и не пытался разговорить Раянира. Так ведь?
— Киота, в этом не было особого смысла. — Вашарий огорченно всплеснул руками. — Он сразу признался в убийстве короля Дальрона и подготовке государственного переворота. Полное ментальное сканирование в любом случае незаконно, а людей, способных скрыть следы вмешательства, не так уж и много. Ведь далеко не каждый маг высшего уровня подчинения сделает то, что я недавно с Аролией. А если и сделает, то будет вынужден долгое время восстанавливаться. И мы с Дольшером…
— Вы решили, что я обойдусь и без этого. — Я горько усмехнулась. — Мол, жила столько лет без матери, проживу еще столько же. А чтобы не особо переживала — подсунули мне байку про запрет сканирования. Так?
— Но оно на самом деле запрещено, — робко напомнил мне Вашарий.
Я осторожно поставила кружку на стол, борясь с невыносимым желанием выплеснуть остатки кофе ему в лицо. Нет, все верно. Я бы ничуть не обиделась, если бы мне все рассказали с самого начала. Кто я такая, чтобы из-за меня прибегали к подобным ухищрениям? Я расстроилась из-за того, как именно это было сделано. Не люблю, когда меня обманывают, в лицо говорят одно, а потом хихикают над доверчивой глупой Киотой. Неужели я не заслуживаю честности в отношениях? И опять Дольшер взял на себя право решать, о чем мне следует знать, а о чем нет. Как будто мало ему было попытки разрушить мою и без того хрупкую мечту о начале собственного дела.