Частная школа
Шрифт:
— Честно говоря, я бы лучше полгода бегала, чем хоть один день мыла полы, — возразила Дина, завязывая шнурки на кроссовках.
Лиза продолжала кипятиться.
— Но она должна была его отчислить! За такое любого из нас отчислили бы.
— Вообще-то, да, нечестно, — согласилась Олеся.
Но поток их возмущений прервал физрук. Стукнув в дверь раздевалки, велел поторопиться. Он тоже отчего-то был не в духе и гонял их по стадиону как проклятых так, что у Лизы потом даже сил не осталось негодовать
А им, уставшим после пробежки, пришлось ещё и сделать крюк — вернуться в учебное крыло. Полина хватилась, что оставила сотовый в аудитории. Никита и Ренат увязались с ними.
В учебном корпусе было уже пусто, и аудитория, где проходил последний урок, оказалась закрыта.
— Завтра возьмёшь, — предложила Дина.
— Нет, мне очень надо, мне будут звонить… — хныкнула Полина.
— Жаль, что ты теперь не староста, — вздохнула Лиза.
— Можно у секретаря взять ключ, если она не ушла.
Все вместе они поднялись на третий этаж, вывернули в коридор и напоролись на Эрика и Катю. Маринеску орудовал шваброй, а Казанцева намывала щёткой стены.
Дина хотела быстро пройти мимо, словно и не видит никого. Не ожидала она сейчас его встретить и была не готова. В груди дрогнуло и противно затрепыхалось. Она прибавила шагу. Полина, Ренат и Никита тоже прошествовали мимо тех двоих молча.
Зато Лиза приостановилась и пропела радостно:
— Ух ты, какие люди. Наконец вы оба делаете то, что и должны. Прямо ваше жизненное предназначение.
— Свали отсюда, — огрызнулся Эрик.
— Хамло. Ты вон лучше старайся…
— Лиза, идём, — обернувшись, позвала её Дина, старательно глядя мимо Маринеску.
— Да иду я, иду, — Лиза достала из кармана какие-то бумажки, бросила на пол: — Ой, мусор пропустил. Говорю же, стараться надо лучше.
Довольная, она припустила было за всеми, но тут неожиданно Катя подала голос:
— Это ты бросила, я видела.
Смотрела она на них на всех сердито, исподлобья, правда, при этом почти мгновенно залилась краской.
Лиза тут же развернулась:
— Это кто тут вякнул? Убожество…
— А ну подняла за собой, — велел Маринеску с угрозой.
Но Катя и сама уже вошла в раж.
— Сами вы убогие! — чуть истерично воскликнула она, пунцовая, с дрожащими губами. — Только и можете что подлости творить. А сами ничего из себя не представляете. Подонки! С вами… с вами даже разговаривать противно.
Лиза прищурилась и, скрестив на груди руки, шагнула к ней.
— Ух ты, крыска показала зубки. Мы, значит, убогие? Подонки? Разговаривать с нами противно? А ты такая молодец? Благородная и гордая такая, да? А Динины обноски, — Лиза кивнула на джинсы и лонгслив, в которых была Катя, — гордиться не мешают, нет?
— Лиза! — окрикнула её Дина, чувствуя, как у самой обожгло
И тут вдруг Маринеску поднял ведро с водой и плеснул в Лизу. Окатил с головы до ног.
Лиза, ахнув, пронзительно взвизгнула. Дина и все остальные обомлели. А Маринеску, швырнув ведро на пол, к Лизиным ногам, просто взял развернулся и ушёл. Катя потрусила вслед за ним.
— Я… я… — задыхаясь от слёз, надрывно выкрикивала Лиза, мокрая, дрожащая, — я это так не оставлю! Он у меня ещё получит! Я… я… покажу ему!
36
Лиза опрометью помчалась в комнату.
— Во дела, — присвистнув, пробормотал Никита.
Дина, оправившись от шока, повернулась к Полине.
— Ладно, вы и сами за ключом сходите. А я пойду посмотрю, как там Лиза.
Наверное, надо было сразу к Лизе подойти, поддержать как-то, что ли. Но такого поворота Дина никак не ожидала. Лиза, конечно, сама нарывалась, хотя ведь знала, что в запале Маринеску настоящий псих и что угодно может выкинуть. Но он всё же совсем без тормозов. Да он просто опасен для общества!
Дина на миг представила себя на месте Лизы и содрогнулась от ужаса. Ой нет! Такого унижения она бы точно не вынесла.
Она торопливо дошла до жилого крыла, свернула на лестницу, поднялась на один пролёт и вздрогнула… Вверху, на площадке второго этажа стояли Маринеску и Казанцева и о чём-то оживлённо говорили, но как только увидели Дину, сразу замолчали. Он взглянул на неё мрачно и отвернулся.
Дина быстро взяла себя в руки и, замедлив шаг, стала подниматься дальше с деланным спокойствием, хотя дурацкая, противная, ненавистная дрожь опять заколотилась где-то в районе солнечного сплетения.
На них она больше не смотрела: на него — не могла, на Катю — не хотела. Но боковым зрением видела, что Катя подалась к ней навстречу. И точно — едва Дина поравнялась с ними, она заговорила:
— Дина, я тебе вечером всё верну.
Дина раздражённо вздохнула. Лизе, конечно, спасибо за то, что треплет языком о том, о чём её не просят. Но и эта тоже дура какая-то. Вернёт она! И что потом? Мусор уже вывезли. Будет ходить голой, но гордой?
Мгновенно скроив излюбленное выражение лица — надменное и неприступное, Дина ответила ей:
— Ты вообще о чём?
— Ну, я про одежду, которую ты с Олесей передала, — залепетала Катя, нервно теребя края лонгслива.
Выгнув бровь, Дина холодно произнесла:
— Ты с ума сошла? Я понятия не имею, кто и какую одежду тебе передал, но уж точно это не я. Ты мне кто, чтобы я тебе свои вещи дарила?
— Но Лиза… там сказала… — растерянно забормотала Катя и оглянулась на Эрика, словно ища в нём поддержки. Но он молчал, смотрел на Дину с совершенно нечитаемым выражением и молчал.