Частная школа
Шрифт:
Дина замерла, не решаясь обернуться. Узел внутри затянулся ещё туже, так, что даже дышать стало трудно. И опять эта ненавистная дрожь, только её и не хватало до полного фиаско…
— Ну ты чего? — спросил он.
Шумно вздохнув, она наконец обернулась, взведённая как струна. Посмотрела на него в смятении.
— Да не расстраивайся, давай ещё порепетируем… — сказал миролюбиво и сделал к ней шаг, хотя и так стоял слишком близко. Затем тронул её за плечо, вроде как подбодрить хотел. Но Дина непроизвольно отпрянула.
Это вышло как-то само собой. Бесконтрольная реакция тела. Всё равно что одёрнуть руку от огня.
Но Эрик моментально помрачнел, меж бровей пролегла складка. Взгляд опасно полыхнул и стал жёстким.
Совсем не то подумал, догадалась она.
— Я просто… — сглотнув, произнесла Дина и беспомощно замолкла. Ну что тут скажешь? Что её от него кидает в дрожь? И она сама понятия не имеет, как с этим совладать?
Выдохнув, она опустила глаза и глухо сказала:
— Я думаю, ты прав. У меня ничего не получается. Пусть лучше кто-то другой тебе аккомпанирует.
Он тоже ответил не сразу. Сначала просто стоял и смотрел на неё — она это чувствовала, хоть и упорно разглядывала застёжку на сумке. Надо просто уйти. Хватит позориться.
Дина подхватила сумку, но Эрик поймал плетённую ручку и придержал.
— Рано ты на себе крест ставишь, — сказал он с лёгкой усмешкой. — Пошли попробуем ещё.
39
— Дин, — громко окликнула её Лиза. — Ты чего такая?
— Какая такая? — не поняла Дина.
Было начало двенадцатого, свет во всём корпусе уже погасили, но девчонки, лёжа в кроватях, ещё переговаривались в темноте.
Сначала Полина рассказывала, как съездила с Валиком в город, в типографию, где они забрали отпечатанные плакаты, программки и буклеты к мероприятию.
— Девочки, всё-таки он такой классный, — мечтательно вздыхала Полина. — Стильный такой. И шутит смешно…
Потом Лиза делилась впечатлениями о том, как порепетировали с Корбутом. Бухтела, что Дима, хоть и явился на репетицию, постоянно зависал в телефоне.
На этом Дина, незаметно для себя самой, потеряла нить разговора, погрузившись в собственные мысли. Вспоминала, как на неё смотрел Маринеску, и от этого трепетало в груди.
Потому что смотрел он на неё как-то по-особому. Может, ей, конечно, так казалось, но взгляд его она ощущала физически, точно прикосновения. А ведь раньше никогда за собой такой чувствительности не наблюдала. И что ещё — ей нравилось ловить на себе его взгляды, пусть даже это и заставляло нервничать.
— Мы с Полькой у тебя сто раз уже спросили, будешь ты Валику говорить или нет?
— Про что?
— Ну про то, что ты не будешь выступать с Маринеску.
— А с чего ты взяла, что я не буду с ним выступать? — пожалуй, слишком резко спросила Дина.
— Ну как? Это же… он же… — растерялась Лиза. — Ему
— И кто мне запретит? — разозлилась вдруг Дина.
— Девочки, — подала испуганно голос Полина, — давайте спать, завтра всё выясним.
— Спокойной ночи, — отчеканила Дина.
Лиза промолчала.
Но утром ночной разговор возобновился. Едва Дина вышла из ванной, даже одеться толком не успела, как Лиза напустилась:
— Ты вчера серьёзно сказала, что будешь с Маринеску репетировать?
— Угу.
— А ничего, что он меня облил помойной водой?! Ничего, что выкинул твою сумку? Разбил твой телефон? Толкнул тебя? Он опозорил нас! Я уж молчу про бойкот.
— Что ты от меня хочешь?
— Ты прекрасно и сама понимаешь! Он унизил меня. Унизил публично, — наседала Лиза. — А ты, моя лучшая подруга, после этого собираешься с ним общаться? Какой-то идиотский номер готовить? Тебе не кажется, что это предательство?
— Не кажется! — вспылила Дина. — Что вообще за бред? Мы с ним всего лишь готовим какой-то идиотский номер, как ты сказала, а не строим планы против тебя.
— Лиз, ну чего ты, правда? — вмешалась Полина. — Дина же тут ни при чём. Ей же Валик так велел. Это не предательство. Это вынужденная необходимость. Сама подумай, что она тут может поделать? Тем более сейчас, когда на неё и так Чума окрысилась.
— Вот именно! — Дина благодарно посмотрела на Полину.
Лиза дальше спорить не стала, буркнула только: «Ясно». Но видно было, что обида её ещё долго не отпускала. На занятия собиралась молчком. И за завтраком ни слова не проронила, клевала сырники с ежевикой со скорбным выражением лица и на вопросы Никиты отвечала кивком или пожимала плечами.
Дина понимала подругу и, несмотря на то, что вчера вечером и сегодня утром огрызалась в ответ на её упрёки, чувствовала себя перед ней немного виноватой. Ведь окажись она на её месте, наверняка и самой было бы неприятно такое — всё-таки правило "твой враг — мой враг" было в их дружбе всегда незыблемо. Но Полинка права — теперь она ничего поделать не может. И, по правде говоря, не хочет. Даже наоборот — весь день она ловила себя на мысли, что ждёт эту репетицию.
После занятий теперь уже Эрик сам к ней подошёл.
— Ну что, идём?
Дина кивнула, с трудом подавив улыбку и начисто забыв про Лизу, про смутное чувство вины и про всё остальное.
В этот раз дело сразу пошло на лад.
Дина уж не стала признаваться Эрику, что накануне вечером она возвращалась в малый зал и играла-играла-играла… пока её не выпроводила уборщица. Так что теперь получалось более-менее сносно. Пусть пальцы и не порхали по клавишам легко и свободно, но во всяком случае Дина больше не сбивалась и не фальшивила.