Частные визиты
Шрифт:
А.: Кто он?
Я.: (без ответа)
А.: Мы начали с попыток флирта со стороны какого-то мужчины и пришли ка- ким-то образом к тому, что он покушается на вашу боль. Ваша сексуальность, ваша женственность— это что-то болезненное?
Я.: Да… И это большой секрет… Как в рассказе, помните: мальчик предлагает девочке покататься на велосипеде, а она — не умеет, но говорит: «Я не хочу»… — Зачем об этом говорить?..
А.: Вы хотите сказать,
П.: Х-м…
А.: Что вы не умеете?
Я.: Предположим… Не знаю… Я бы никогда не смогла вступить в сексуальные отношения с человеком, который мне нравится…
А.: Откуда такой запрет?
Я.: Не знаю… Считается, что я— верная жена и люблю мужа. Хотя он мне и не нравится. Но если мне мужчина нравится… это — просто невозможно…
А.: Невозможно.
Я.: Вдруг возникла мысль: а о ком это я вообще говорю?.. Нет никакого конкретного мужчины…
А.: Действительно, о ком?
Я.: Не знаю. Какое-то приближение к невозможности…
А/. Очень интересное выражение: «приближение к невозможности».
Я.: Да… Гипотетически… если бы это было… это — невозможно… Я подумала об отце, но это не отец… Я помню, что соперничала с мамой, за любовь… но телесно — нет…
А.: Мне почему-то вновь пришла в голову ваша фраза о «велосипеде».
Я.: Это о сексе?..
А.: Может быть.
Я.: Тогда — да… Вы правы…
А.: В чем?
Я.: Я как бы запрещаю себе…
А.: Что?
Я.: Получать удовольствие от секса…
А.: Почему?
Я.: Как только за мной начинают ухаживать, у меня возникает жуткое ощущение скуки… Вдруг вспомнила, как я ходила с папой на футбол. Он был страстный болельщик… Но сам футбол — это такая скука. Но я всегда соглашалась с ним пойти. Мама не ходила…
А.: Только вы и он?
Я.: Да… Я понимаю… Но я не согласна, что это как-то связано: секс и скука…
А.: Разве я сказал, что это связано?
Я.: Нет, не говорили, но это так… подразумевалось…
А.: Что-то в этом есть: ваши ощущения на футболе действительно сходны с отношением к сексу: папа страстный, а вам скучно, и с мужчинами потом — то же самое.
Я.: Да. Страсть — это не любовь. Любовь — это другое… И вообще, можно жить без секса…
А.: Можно.
Я.: Хотя что-то там есть. А любовь— это тихая спокойная беседа…
А/. Тогда мы с вами— самые настоящие любовники.
Я.: Да. (Смеется.) Хотя нет! Любовь— это еще и обида…
А.: Любовь — это обида. Страсть — это скука. Так необычно.
Я.: (Вздыхает.)
А.: У меня вдруг появилось такое чувство
Я.: Лишила чего-то мужа… И себя… Да, я вредная, с детства. Вот возьму, и сделаю себе плохо…
А.: И что?
Я.: Вот они будут тогда знать!..
А.: Что они будут знать?
Я.: Какие они плохие, что надо их наказать!..
А.: Кого наказать?
П.: Всех. Если мне будет плохо, и им всем будет плохо…
А.: Прохожему у нас под окном — тоже?
Я.: Нет. Ему нет…
А.: А кому?
Я.: Тем, кто со мной…
А.: Я чего-то не понимаю: вы делаете себе плохо, чтобы стало больно тем, кто вас любит?
Я.: Они плохо любят! Они не понимают, не ценят, а надо, чтобы они оценили…
А.: Как это можно узнать?
Я.: Если я сделаю себе больно, они спохватятся и поймут, что они меня любят. Это примитивно, но верно…
А.: Вы им как будто мстите?
Я.: Ну да! Здесь такая ситуация: например, человек знает, как надо, а другой ему советует — неправильно, но нужно сделать так, как он советует, даже зная, что — неправильно…
А.: Зачем?
Д.: Очень важно, чтобы человек увидел, что он не прав… Это связано с превосходством. Его нужно устранять. Чтобы другой увидел: он — ничто!..
А.: И вот вы доказали… Что дальше?
Д.: Они меня все равно не любят… Родители… И я мщу!..
А.: Вы думаете это возможно, например, по отношению к отцу?
Д.:… (Пациентка долго ничего не отвечает, но выражение ее лица демонстрирует какие-то поиски ответа.)
А.: К сожалению, наше время истекло.
Д.: А у меня после вашей фразы тут же появилось чувство: нет, я докажу, что это возможно! — говорит она скороговоркой.
А.: Если бы для этого нужно было отомстить еще двум-трем людям или «пометить» еще 2–3 года, я бы сказал: мстите интенсивнее. Но чувство, которое вы испытываете, — оно необъятно. И отца — уже нет.
Д.: И что?..
А.: Я не знаю.
Д.: Просто забыть?..
А.: Если бы это было возможно, я был бы безработным.
Д.: И что тогда остается?..
А.: Не знаю.
Я.: Знаете! Вы хотите сказать: «Простить!».
А.: Тоже маловероятно.
Я.: Да уж… Не думаю… У меня сейчас ощущение, что я говорю с папой в тот момент, когда умерла мать… (я знаю, что мать пациентки жива, а отец умер, но я умышленно пропускаю эту ошибку, которая скоро вскроется сама).