Частный детектив. Выпуск 1
Шрифт:
Паула разглядывает кучку костей.
— Это крысы? — спросила она неожиданно низким и хриплым голосом.
— Крысы или еще какие–нибудь животные. Идемте! В путь!
Она смотрит на туннель, не скрывая страха.
— А на нас они не нападут, Вик?
— Нет. Нас они не тронут. Идемте же.
Идем, светя моим фонарем. Луч слишком тусклый, но кто знает, сколько нам потребуется времени, чтобы отыскать выход? Фонарь Паулы нам еще пригодится.
Примерно на середине туннеля вдруг слева появляется еще один проход.
— Сюда, — командую.
— А почему не прямо?
— Дедрик сворачивал здесь.
Поворачиваем и проходим метров пятьдесят. И вдруг оказываемся перед очередной галереей, ведущей и вправо, и влево.
— А теперь что делать?
— Выбирайте вы. Мне трудно отдать предпочтение той или иной.
— Тогда идемте направо.
Сворачиваем вправо. Земля под ногами неровная. И тут я замечаю, что галерея постепенно углубляется вниз.
— Стойте. Мы опускаемся под землю. Лучше вернуться и продолжить путь в обратном направлении.
— Теперь вы понимаете? — В ее голосе появились тревожные нотки, что бывало у нее крайне редко. — Я вот так же сбивалась несколько раз с дороги. Я проблуждала не один час…
— Пошли!
Возвращаемся к знакомому перекрестку и идем влево. Но минут через пять упираемся в каменную стену.
— М-мне кажется, что вы такой же невезучий, как и я, — произносит с задышкой Паула.
— Не расстраивайтесь…
Стараюсь быть заботливее по отношению к Пауле. Обычно она невозмутимо спокойна, прекрасно владеет собой. Но сейчас, похоже, она на грани нервного срыва…
— Второй туннель может сначала опускаться, а затем вести на поверхность, — выдвигаю предположение. — Сейчас поглядим…
— Ну какая же я дура, что пришла сюда одна. — Она вцепилась мне в руку. — Как это я не додумалась привести Миффлина? Мы заблудились, Вик. И можем бродить вот так неделями…
— Идемте, — в моем голосе сухость. — Сейчас не время заниматься глупостями. Еще минут десять — и мы окажемся на поверхности.
Она пытается подавить свою нервозность и когда опять заговаривает, голос ее уже обретает твердость.
— Мне стыдно, Вик, что я дала волю эмоциям. Но меня страшит наше блуждание под землей. Такое ощущение, словно мы тут замурованы.
— Понимаю. Но сейчас надо набраться мужества. Если мы начнем предаваться скорби по своей судьбе, то мы пропали. Идемте…
Беру ее за руку — и дальше в путь.
Наклон все круче, кажется, что мы опускаемся в бездонный колодец.
Вдруг мой фонарь гаснет.
Паула впивается в мою руку с каким–то придушенным воплем.
— Да ничего особенного не случилось, — говорю как можно спокойнее. — Включите ваш. Рано или поздно батарейка должна была иссякнуть. Даже удивительно, что она протянула столько времени.
Она подает мне фонарик.
— Надо поторапливаться, Вик, фонаря надолго не хватит.
— Главное
От одной мысли, что Пауле нужна моя поддержка, я ощутил прилив гордости. Убыстряем шаг, понимая, что если фонарь и в самом деле погаснет, то положение наше будет аховое.
Но чем дальше мы идем, тем разреженнее становится воздух. Да и своды галереи с каждым шагом опускаются все ниже.
Вдруг Паула останавливается.
— Мы идем не в том направлении… — В ее голосе появились истерические нотки. — Я просто чувствую, что вышла ошибка. Давайте вернемся!
— А мне кажется, что идем мы правильно: Дедрик свернул налево там, где заканчивается первый туннель. Я это видел своими глазами. Еще немного вперед…
— Вик, я боюсь…
Она отходит в сторону. Слышу ее прерывистое дыхание. Луч высветил ее бледное лицо и глаза безумной…
— Я… я больше не могу этого вынести. Я возвращаюсь к началу пути! Я задыхаюсь…
Мое дыхание тоже затруднено. Каждый вдох причиняет боль.
— Еще сто метров, — прошу. — Но если не обнаружим выход, вернемся обратно.
Веду ее, как ребенка, за руку. Еще пятьдесят метров и перед нами очередная галерея. Воздух, кажется, здесь еще больше сгустился.
— Ну вот, я же говорил, что мы куда–нибудь да придем. Пойдем направо и если впереди окажется спуск, повернем на 180 градусов.
Паула покорно следует за мной.
На каждом новом перекрестке возникают галереи точь–в–точь как те, что мы проследовали уже. Нас не покидает ощущение, что мы крутимся на одном месте! Вокруг сплошная стена тьмы — и силы постепенно оставляют нас. Ноги у меня как ватные и каждый следующий шаг дается с трудом. Паула задыхается и мне приходится поддерживать ее.
Единственная отрада, мы уже не спускаемся вниз, и, даже кажется, что постепенно приближаемся к поверхности.
— Убежден, что мы идем правильно, — я едва в силах выговаривать слова. Галерея поднимается вверх!
Паула в изнеможении повисает у меня на плече:
— Воздух здесь совершенно непригоден для дыхания. Я… не могу идти больше!
Обнимаю ее за талию и мы плетемся дальше. Своды становятся все ниже, и мы вынуждены пригибаться. Еще метров двадцать мы преодолеваем согнувшись пополам.
Изнемогая от усталости, останавливаемся.
— Надо возвратиться, Вик!
Она вырывается из моих объятий и делает несколько робких шагов в сторону. Спотыкаясь бегу за ней и заставляю вернуться.
— Вы же не ребенок, Паула. Идемте и не поддавайтесь панике.
— Умом все понимаю. — Она сжимает мою руку. — Но поделать ничего не могу. Эта непролазная темень сводит меня с ума.
По ее телу пробегает дрожь.
— Посидим чуточку, отдохнем. Главное — не волноваться — мы обязательно выйдем на свет! Но если сохраним самообладание.