Частный детектив. Выпуск 5
Шрифт:
— Да, папа… И я об этом подумал, прежде чем идти к тебе… — Рори снова заколебался. — Ты знаешь, что говорят о Джонни Харлоу, папа? То, что он слишком много пьет.
— Ну и что? — голос Макелпайна прозвучал совершенно спокойно.
Рори ценой огромных усилий удержал на лице самое благочестивейшее выражение. Все складывалось куда как лучше, чем он рассчитывал.
— Это правда… Ну, что… что он пьет… Я сегодня видел его в кабачке.
— Спасибо, Рори. Можешь идти. — Макелпайн помолчал. — И ты тоже там был, в кабачке?
—
— Выходит, шпионил?
— Просто проходил мимо, — обиженным тоном ответил Рори.
Макелпайн махнул рукой, показывая, что сын может идти. Рори повернулся к двери, но потом остановился и вновь посмотрел на отца.
— Может, я и не люблю Джонни Харлоу, но Мэри… Мэри я люблю больше всех на свете…
Макелпайн кивнул, он знал, что это правда.
— Я не хочу, чтобы ей причинили зло. Поэтому и пришел к тебе. Она тоже была в кабачке вместе с Харлоу.
— Что? — Лицо миллионера внезапно потемнело от гнева.
— Даю голову на отсечение!
— Ты уверен?
— Совершенно уверен, папа. Конечно, уверен. Глаза у меня пока что в порядке.
— Надеюсь, — вымолвил Макелпайн, когда гнев немного поутих. — Просто я не желаю об этом слышать. Учти, я не люблю доносчиков! Не люблю шпионов!
— Я вовсе не шпионил, папа. — Иногда сознание своей правоты доходило у Рори до абсурда. — Я просто действовал, как сыщик. Когда на карту поставлено доброе имя фирмы “Коронадо”…
Макелпайн поднял руку, обрывая дальнейший поток громких слов, и тяжело вздохнул.
— Ладно, ладно, добродетельное чудовище! Передай Мэри, чтобы зашла ко мне. Сейчас же. Скажи, что я хочу ее видеть. Только не говори, зачем.
Минут пять спустя Рори сменила Мэри. У нее был одновременно настороженный и покорный вид.
Она спросила:
— Кто тебе об этом сказал?
— Неважно кто. Так верно говорят, или нет?
— Папа, мне двадцать лет. — Она держалась очень спокойно. — И я не обязана тебе отвечать. Могу сама о себе позаботиться.
— Позаботиться? Сама? А если бы я выбросил тебя из команды? У тебя нет денег и, пока я не умру, не будет. Деваться некуда, неужели не ясно! Без матери, по крайней мере, ты не можешь до нее добраться. Без специальности. У кого, скажи на милость, хватит смелости взять на работу калеку?..
— Хотела бы я, чтобы ты повторил эти страшные слова в присутствии Джонни Харлоу.
— Тебе может показаться странным, но я не стану на это реагировать. В твоем возрасте я тоже чувствовал себя независимым, был весьма низкого мнения о родительском авторитете. — Он помолчал, а потом спросил с любопытством: — Ты что, влюблена в этого подонка?
— Он не подонок. Он — Джонни Харлоу.
Макелпайн поднял брови, услышав, с какой страстью в голосе говорила дочь.
— Что касается непосредственно твоего вопроса: как ты думаешь, я могу иметь в своей жизни что–то личное?
— Ну, хорошо, хорошо. — Макелпайн
Мэри кивнула.
— Вот и хорошо. Так это верно или нет?
— Если твои шпионы столь вездесущи — излишни вопросы?
— Только прошу тебя, выбирай слова! — Упоминание о шпионах задело Макелпайна за живое.
— Извинись за свое “выбирай слова!”.
— О, Боже ты мой… — Макелпайн внимательно глянул на Мэри. В этом взгляде сквозило и раздражение, и восхищение. — А и в самом деле моя дочь! Прошу прощения… Он пил?
— Да.
— Что?
— Не знаю. Что–то прозрачное. Тонизирующий напиток с водой.
— Как же, знаем мы, что это за вода! Сторонись его, Мэри. А не будешь сторониться, отправлю тебя домой, в Марсель.
— Но почему? Почему, папа? Почему?
— Видит Бог, у меня и так достаточно неприятностей, а тут еще единственная дочь связалась с алкоголиком, который скатывается все ниже и ниже.
— Джонни? Алкоголик? Послушай, папа, я знаю, что он пьет совсем немного…
Макелпайн заставил ее замолчать, резко сняв телефонную трубку.
— Говорит Макелпайн. Попросите, пожалуйста, мистера Даннета подняться ко мне. Да, сейчас. — Положил трубку и опять повернулся к Мэри. — Я обещал объяснить, почему задаю такие вопросы. Не хотелось этого делось, но, видимо, придется.
Вошел Даннет. Предчувствие явно подсказывало ему, что ближайшие несколько минут не сулят ничего хорошего.
Шеф предложил присесть.
— Расскажите ей обо всем, Алексис. Пожалуйста!
Даннет совсем растерялся.
— А нужно ли, Джеймс?
— Боюсь, что нужно. Она никогда не поверит мне, если вы не подтвердите, что именно мы нашли в номере Джонни.
Мэри с недоверчивым недоумением смотрела то на отца, то на журналиста. Наконец она выдавила:
— Вы посмели обыскать комнату Джанни?
Даннет глубоко вздохнул.
— У нас были на то основания, Мэри. И слава Богу, что мы это сделали. Самому как–то не верится… Нашли пять бутылок виски. В его номере. И одна из них была уже полупустая.
Мэри растерянно молчала. Видно было, что она верит словам Даннета. Снова заговорил Макелпайн, голос его звучал мягко, почти нежно.
— Мне очень жаль. Всем известно, как ты его любишь. Между прочим, мы забрали бутылки с собой.
— Вы забрали бутылки… — повторила она медленно, глухим голосом, словно не в силах уловить значение услышанного — Но он же узнает! И сообщит о краже. Явится полиция. Найдут отпечатки пальцев. Ваших пальцев… И потом…
Макелпайн перебил:
— Неужели ты считаешь, что Джонни Харлоу признается хоть одной живой душе, что держал у себя в номере пять бутылок виски? — Помолчав, добавил уже другим тоном: — Иди, девочка, переоденься. Через двадцать минут предстоит явиться на прием. И, очевидно, без твоего драгоценного Джонни.