Частный дознаватель
Шрифт:
«Что ж, она сама подписала себе пиво на голову. И я тут совершенно ни при чём…» — я закатал рукава и направился в сторону официантки. Девушка смешно округлила глаза и попятилась, судорожно сжимая поднос, заполненный кружками. Далеко ей убежать не удалось: я нагнал официантку, когда она врезалась в столик.
— Эй, дурёха, смотри, куда прёшь! — пьяный завсегдатай Спелых яблочек бережно поправил тарелку с закуской и затем выразительно шлёпнул официантку по заднице. От такого удара у девушки наверняка останется большой синяк.
Растерянная
— Что ты тут делаешь! — воскликнула подоспевшая коллега юной официантки, так же придерживающая в руках заполненный поднос. — Господа, пожалуйста, простите её, она у нас такая невнимательная!
Злющая официантка уже намеревалась опровергнуть несправедливые, как ей казалось, обвинения коллеги, но её мнения никто не спрашивал: высокая красотка с большим бюстом прижала её к своей пышной душе и умильно засмеялась. Я и мой коллега за столом растаяли, как пломбир под июньским солнцем.
— Ну что вы, — заметив, что пуговицы на рубашке примирительницы планируют лопнуть в мои широко раскрытые от любопытства глаза, я подавился.
— Да, не стоит переживать! — сказал товарищ за подвинутым официанткой столом, уже настолько раздобревший, что при большом желании у него можно было бы вопросить всё содержимое его кошелька.
— Спасибо! — заголосила красотка, мило подпрыгивая. — Вы настоящие джентльмены!
— Да ну… — ответили мы одновременно с пьяницей, неловко зачесав голову. — такие уж и джентльмены…
Виновница торжество уже раскрыла рот, чтобы как-нибудь нас оскорбить, но более старшая коллега незаметно показала ей кулак и оттащила девушку в тёмный угол. Я не мог видеть всей картины, но ясно понял, что юную официантку за что-то ругают: из угла доносились оскорбления, перемежающиеся пространными наставлениями. Также грудастая спасительница активно жестикулировала, в то время как молоденькая хамка смиренно качала головой и стыдливо опускала взгляд.
«То-то же» — получив удовлетворение видом поверженного противника, я направился на второй этаж. Путь мне преградил крепкий охранник в костюме-тройке.
— Проход только для тех, кто заказал приват. — сказал он мне, изрядно надувшись.
— Я заказал приват.
— С кем? — в свою очередь спросил страж пьяного порядка, оглядев меня с головы до ног и как-то догадавшись, что никакого привата я не заказывал.
— С… с девушкой с большой грудью.
— Здесь все девушки с большой грудью. — резонно заявил охранник, сурово на меня посмотрев. — Какое у неё имя? Каков номер заказанной тобой комнаты?
— Вы не против, если я прошепчу имя девушки на ухо? Просто эта дама очень переживает, что кто-то может
«Вполне обычная практика среди друзей моей матери. Многим из них было неловко, если кто-то знакомый узнавал их в толпе и подтверждал свою догадку, заслышав известный набор букв. Конечно, никто не мешает даме назваться воображаемым именем, но, как правило, это не распространяется на обычных танцовщиц»
— Все наши девушки используют прозвища. Можешь назвать имя дамы без утайки. — вышибала осклабился. Моё замешательство изрядно его забавило.
Мне пришлось напрячь новую память и попытаться вспомнить самые распространённые женские имена в округе. Ничего не выходило, поэтому я решил выстрелить наугад и с надеждой произнёс:
— Берта.
— Пошёл вон. — охранник засучил рукава и приготовился выкинуть меня из заведения.
Я мельком посмотрел на заполненный зал и обнаружил, что всё внимание зрителей приковано к творящемуся на сцене безобразию; оркестр играл так громко, что даже расслышать голос друга, сидящего подле тебя, не представлялось возможным.
Я сделал вид, что отступаю, и, когда раззадоренный вышибала уже приготовился сворачивать меня в тубус, чтобы развернуть только на улице, вызывающе топнул ногой. Противник на миг опустил взгляд, и тогда я молниеносно пробил ему боковой в бороду. Тело охранника на секунду зависло в воздухе, а затем начало падать. Я подхватил его в полёте всего за мгновение до падения и затем культурно приставил к лестнице и закрыл напольным цветком.
— Отдыхай.
Я хлопнул беднягу по плечу и незаметно поднялся на второй этаж, состоящий из длинного коридора, устланного коврами, и шестёрки комнат, на каждой из которых висела надпись «не беспокоить». За первой же дверью я расслышал стук высоких каблуков и восторженное оханье крупного человека.
«Жестокий бизнес не терпит разборчивости в клиентах. Наверняка этот хряк кучен, глуповат и смердит дешёвыми духами, купленными втайне от жены… Но перед ним крутится самая красивая девушка на свете. Как неприятно сознавать, что красота бывает уродлива»
Я прошёл пару точно таких же комнат и упёрся в помещение, окна которого выходили на одноэтажное строение, соединяющее Яблочки и Ложку. За дверью слышались аплодисменты. Похоже, танцовщица давно принялась за дело.
Я постучал. Хлопать перестали, но дверей так и не открыли.
— Открывайте, полиция! — я стукнул по двери повторно.
За стеной послышался робкий шёпот. Вскоре он превратился в ожесточённый спор и бег с препятствиями.
«Мине низя в тюрьму, у мня пас-пота нема!» — заголосил любитель стриптиза и заметался по всей комнате: видимо, принялся собирать вещи. «Ви говорили, что у вас чесное зави-дение! А тут — разбой!»
Томный женский голос раздражённо отвечал: «Я не знаю, почему нагрянула проверка. Наверное, какой-нибудь идиот опять пожаловался на шум в ночное время…»