Часы смерти
Шрифт:
После того как Боском якобы лег спать в половине одиннадцатого, они погасили весь свет, чтобы никто не мог его заметить, и затем включили его ненадолго — убедиться, что все готово. Боском положил на диван перчатки и ботинки подошвами вверх. Свой пистолет он держал в руке, а револьвер, к которому прикасался только через платок, положил в карман халата.
Они договорились, что, когда в полночь в дверь позвонят, Стэнли снова спрячется за ширму, приложив глаз к щелке, чтобы все видеть. Никто не должен был заметить или увидеть этого бро… этого копа…
При последнем слове Хейстингс снова вздрогнул и начал проявлять непонятные симптомы,
— Продолжайте! — прикрикнул на него Хэдли.
— Простите… Или увидеть этого копа поднимающимся наверх. Боском предупредил его, что будет работать в другой комнате, а в гостиной будет темно, но пусть он не обращает на это внимания, откроет дверь, войдет и негромко окликнет хозяина… А потом должна была начаться забава — очаровательный эксперимент над человеком, собирающимся умереть. — Хейстингс повысил голос. — Как только посетитель войдет. Стенли должен был выскочить из-за ширмы, включить свет и повернуть ключ в замке.
Таким образом, они поймали бы кролика, прежде чем тот успел бы пикнуть. Жертва увидела бы Боскома, сидящего в кресле с оружием в руке и с ухмылкой на физиономии, а позади него Стэнли, ростом в шесть футов три дюйма и также усмехающегося. Боском даже отрепетировал разговор. Жертва должна была осведомиться, что все это значит, а Боском ответить: «Мы собираемся убить вас».
Хейстингс прижал к глазам тыльную сторону ладони.
— Слышать, как Боском говорит все это, прыгая туда-сюда и нелепо жестикулируя, было все равно что видеть кошмарный сон, где люди похожи на безжалостных роботов, которых невозможно вразумить. Они подходят к вам все ближе и ближе, и вы знаете, что они сейчас вас убьют.
Боском объяснил, как они осторожно подведут бродягу к другому стулу, заставят сесть и наденут на него старые башмаки, в которых его должны обнаружить мертвым. Потом Боском скажет: «Видите эту симпатичную шкатулку на столе? Откройте ее. Там деньги и красивые часы. Положите их себе в карман. Долго они там не пробудут». После они станут обсуждать, куда нужно целиться, а когда измочалят все нервы несчастной жертвы, заставив ее ползать на коленях и молить о пощаде, и получат нужные «реакции», Боском шагнет назад и выстрелит бедняге в глаз из пистолета с глушителем. «Я не желаю, чтобы он испытывал боль, — сказал Боском. Я слышал это собственными ушами! — Это не является моей целью».
Стоящая у камина Лючия Хэндрет внезапно повернулась и закрыла лицо руками.
— Даже Кэлвин Боском не мог… Это слишком ужасно! — воскликнула она. — Должно быть, он просто подшучивал над этим невротиком Стэнли…
— Не вижу, что это меняет, если у него такие представления о допустимости шуток с невротичным калекой. — Хэдли прочистил горло. — Ну, мистер Хейстингс? Как они договаривались поступить дальше?
— Когда забава окончится, они собирались оставить убитого на полу, рядом с опустошенной шкатулкой, и вложить ему в руку заряженный браунинг. Потом Стэнли обменяется с Боскомом рукопожатиями, поблагодарит его за приятный вечер и ускользнет, а Боском снова запрет входную дверь. После этого он поднимется в свою спальню, разворошит постель, оставит на полу стреляную гильзу, вернется в гостиную, спрячет глушитель и выстрелит в воздух холостым патроном. Когда грохот выстрела разбудит остальных обитателей дома, Боском (вставив на место холостого патрона боевой) объяснит, что его разбудил какой-то звук, и…
Ну, вы понимаете. Его не только сразу же оправдают, но и станут
Дверь бесшумно открылась, и в комнату вошел Боском. Никто не пошевелился и не заговорил. Все мельком взглянули на него и снова посмотрели на Хейстингса, но Мелсон ощутил в атмосфере как бы шорох отвращения, словно каждый слегка отшатнулся от вновь пришедшего. Боском кисло улыбнулся, окинув взглядом присутствующих, но все его проигнорировали. Только доктор Фелл изучал его с несколько озадаченным видом. Поджав губы, Боском скрестил руки на груди.
— Я заметил одну вещь, — снова заговорил Хейстингс, хотя запас его выносливости явно истощался, а лицо стало еще бледнее, чем при появлении. — С приближением решающего момента Стэнли все меньше дрожал и казался все более человечным — или бесчеловечным. Даже его дряблый подбородок перестал дергаться. Внезапно часы на башне начали бить полночь. Господи, это звучало как гром или весть о Судном дне! Я думал, что не смогу пошевелиться, но едва не выпрыгнул из кожи вон. И тут Стэнли спросил таким же громким голосом, как бой часов: «Вы действительно собираетесь это сделать?» — «Да, — отозвался Боском. — Спрячьтесь за ширму и не забудьте вашу роль, когда выйдете. Вы сможете увидеть выключатель, так как светит луна и я оставлю…» Он посмотрел вверх.
— И увидел вас? — осведомился Хэдли, как будто Боскома не было в комнате.
— Нет. Свет падал ему в глаза, и он явно думал о другом. Его лицо в очках было отрешенным, как у слепого. Боскома отвлекло, а меня перепугало до смерти то, что в эту секунду в дверь позвонили. Должно быть, звонок находился где-то у потолка, поскольку он затарахтел рядом со мной, словно гремучая змея. Я вздрогнул и едва не скатился с крыши. «Идите за ширму! — приказал Боском. — Я задержу его минут на пять». И он выключил настольную лампу.
В комнату проникал бледно-голубой лунный свет. Я не мог видеть Стэнли, который возился за ширмой, но четко видел Боскома, а впереди него — освещенную луной двойную дверь с черной тенью большого кресла. Боском стоял в этом призрачном сиянии, двигая плечами, и я услышал, как щелкнул предохранитель пистолета, когда он освободил его. Звонок прозвучал снова — жертве не терпелось угодить в западню. Когда звук прекратился — он казался невероятно громким и нервирующим, — Боском попятился к креслу и сел. Я видел, как он склонился вперед, держа пистолет; лунный свет подрагивал на голубоватом дуле…
Боском сказал, что даст жертве пять минут, но казалось, что прошло втрое больше, хотя этого не могло быть, так как я все это время задерживал дыхание. Всюду царила мертвая тишина — ни автомобильного гудка снаружи, ни скрипа каминной решетки внутри. Сейчас жертва открывает дверь внизу, думал я, заглядывает внутрь, идет через холл…
Напряжение становилось невыносимым. Я слышал шорох Боскома в кресле и даже его тяжелое дыхание, он по-прежнему сжимал рукоятку пистолета. Один раз Стэнли уронил банку или что-то еще за ширмой. Оружие в руке Боскома, до сих пор абсолютно неподвижное, начало подрагивать — очевидно, он терял самообладание. «Что, черт возьми, его задерживает?» — шепотом спросил он.