Чай, чапати, чили, чилим…
Шрифт:
Мы вернулись в деревню, когда смеркалось. Сбросились на такси и поехали на Колву. Пол захватил вина, ехали весело. На Колве Пол привел нас к своему знакомому в гостинице.
– Сколько стоит комната? – спросили арабы.
– Четыреста рупий.
– Так дешево? Вы знаете, в Кении все куда дороже!
В ресторане, читая меню, арабы опять восхищались:
– Не может быть, чтобы все было так дешево!
– Учтите, – добавили они, – за выпивку мы не платим. Выпивка – это харам.
Мы вяло возмутились. Скоро стало скучно, и все потянулись на дискотеку. Неподалеку находился ресторан, в который я
– Я пойду с тобой, – объявил старший брат араб.
Отбросив всякие церемонии, я зло отшила его.
– Круто, – опешил он, но настаивать не решился.
У знакомых ребят были свободные комнаты, дешевле в два раза, чем те, где мы устроились. Новенькая гостиница располагалась сразу за рестораном, в прошлый раз, когда мы приезжали сюда с Жанной, ее не было. Мне обрадовались. Час был поздний, и хозяин отпустил мальчишек на дискотеку. После рабочего дня им было не до танцев, но я познакомила Майка и Нэша с Санджаей и Полом, и с арабами, о скверном характере которых, я их предупредила.
– Я ожидал большего, – куксился старший араб. – Мне так много рассказывали о вечеринках на Гоа, о целой толпе белых ласковых женщин. Я думал, что мы сразу найдем себе подружек, все говорили, на Гоа это не проблема! А тут пусто. Час ночи, а все словно вымерли.
– Как же ты мне надоел, – тяжко вздохнул Пол. – Я что ли должен найти тебе подружку? Я похож на сутенера? Кто ты мне такой, чтобы с тобой нянчиться?
– Ты думал, что белые женщины будут тебе на шею вешаться? – удивились Майк и Нэш.
– Ну, примерно, так, – подтвердил араб.
– Тогда тебе надо ехать на север Гоа, – вмешалась я. – Серьезно!
Ты тут никого не поймаешь. Это такой специальный пляж для спокойного отдыха.
– А на севере, что по-другому? – заинтересовался араб.
– Конечно! – подзадоривала я его. – Там ряды шезлонгов, а на шезлонгах сплошь белые красавицы…
– Topless, – вставил Майк.
– Они лежат и мечтают о таких славных ребятах, как вы! – не удержался Пол.
– Дискотеки всю ночь напролет, музыка бум-бум, веселье не прекращается…- увлеклась я.
– Ну, если там так здорово, то почему бы всем вместе не рвануть на север, а Пол? – араб стукнул Пола по плечу. Пол изменился в лице.
– У нас с тобой разные цели, чел! Я вообще-то приехал к родственникам. Вот немного развлеку Санджаю, она поедет домой, а я вернусь в деревню и погощу там.
Нам удалось все-таки убедить арабов, что на Колве им делать нечего, и я была рада тому, что они не будут мне больше досаждать. Позже я узнала, что арабы заняли у Пола денег, чтобы расплатиться за гостиницу (менять доллары у кого попало, им не хотелось), а потом так и не отдали. Вот как получается. Многие иностранцы боятся, что их облапошат индийцы, но и туристы попадаются не промах. А с Санджаей и Полом мы еще встречались в
Бангалоре. Фотографии с подмоченной пленки все-таки получились, и Санджая подарила мне целую пачку.
Я познакомилась с двумя девушками – сестрами из Канады. Старшая,
Изабелла, неплохо знала английский, младшая, Луиза, говорила только по-французски. Изабелла всегда носила с собой камеру и снимала коротенькие эпизоды, чтобы
"западают" на смуглых ярких туземных мальчиков, поэтому они избалованы, задарены с головы до ног и мнят о себе невесть что.
Еще в прошлый раз мы с Жанной прозвали Брюса звездным мальчиком.
Он бегал по волнам, картинно распустив длинные кудри и потряхивая ими, уверенный, что неплохо смотрится в лучах заходящего солнца. При этом он поглядывал по сторонам, чтобы удостовериться, что за ним наблюдают. Разговаривать с юным сердцеедом было довольно нудно, он постоянно хвастался тем, что какая-то дама, восхищенная его талантом и фигурой, увезла его в
Голландию. Там наш Маугли имел фурор, и даже некоторое время обучал танцам голландских дам. На память о щедрой леди у Брюса осталась толстая золотая цепь на шее и импортные кроссовки. Мы с
Жанной не понимали, зачем Брюс так усердно рекламирует нам себя и свои аксессуары, и издевались над ребенком. Брюс обиженно поджимал губки и убегал. Но Луизе говорить с Брюсом не было надобности, все равно она понимала только по-французски. Поэтому девушка легко откликнулась на чувственный язык жестов жаждущего поклонения плейбоя. Сестра ее Изабелла тяжко вздыхала. Гармония отношений была нарушена, когда перед Новым годом на пляж прибыли новые туристы. Среди них оказалась английская дамочка лет сорока пяти, которая охотно угощала Брюса пивом и сигаретами. Скоро он уже сидел у нее на коленях и даже не глядел в сторону грустной
Луизы. Тетенька поселилась в соседней со мной комнате. На пляже она неожиданно разоткровенничалась со мной.
– Вы из России? А живете на Гоа? Как же вам повезло! Я обожаю
Индию. Каждый отпуск провожу здесь. В Лондоне у меня очень скучная жизнь. Я одинока, работаю секретарем, вижу одних и тех же людей, такая тоска! Коплю деньги, чтобы вырваться оттуда хотя бы на две недели в году. Здесь другие люди. Понимаете, они искренние, не испорченные деньгами. У англичан одно стремление – зарабатывать, им неизвестно, что такое дружба, что такое настоящая любовь. А тут все улыбаются, такие приветливые и всегда готовы помочь. И мне не страшно раскрыть этим людям душу!
Дама уже покрылась густо-розовым загаром и разомлела от горячего южного солнца и избытка положительных эмоций. В отличие от длинношеей Луизы у нее совсем не было шеи.
– Да, – подумала я, – может быть, ты и добрая женщина, но наивная.
Ночью англичанка позвала к себе Брюса. На стыке стены, разделяющей наши комнаты, и потолка по недосмотру строителей остался зазор, и слышимость была такая, как будто стена вовсе отсутствовал. И вот бескорыстный друг Брюс сообщает, что если леди желает, чтобы он показал ей настоящую любовь, пусть выложит шестьсот рупий. У англичанки шок.