Чай с Мелиссой
Шрифт:
Елесы не были волшебниками, которые направо и налево творили чудеса. Они беспричинно не исчезали, не левитировали, не изменяли мир вокруг силой мысли, не превращали день в ночь, а огонь в воду... им это было не нужно. Потому что такое требуется только людям. Люди хотят, чтобы их убедили, им что-то доказали и показали. Елесы не были дешёвыми фокусниками, которые сотворяют волшебство на потеху и в угоду публике. Они держались обособленно. Люди предали их очень давно, превратив из добра в зло. Смешав упоминания о них с грязью. Всё, что о них говорилось - было ложью, иногда частичной, иногда - полной. Люди проклинали их имена,
– Как твоё полное имя?
– несколько озадачила свою собеседницу Мелисса.
– Еля Родра Х'Элен, - с удивлением в голосе ответила елеса.
– Повторение замыкает суть, - на автопилоте проговорила Мелисска, чем явно добилась расположения к себе этой девушки-загадки.
Они присели на широкую лавку у пруда. Ветерок трепал волосы Мелиссы и будто бы лишь дотрагивался до ниспадающих шикарных прядей елесы.
Часть 20 (с иллюстрацией)
– Я впервые встретила Эная в похожем месте, - неожиданно поделилась Еля.
– Правда, там было красивое, серебрящееся на солнце озеро, а не пруд. Но запах воды и шум деревьев напомнили мне о том дне.
Мелисса распахнула глаза и, не дыша, слушала Елю, боясь, что та замолчит.
– Это потом я узнала, что за плечами у Эная было полгода мучительных пыток и заточения, которые вы называете опытами на благо науки и человечества, - не обиженно, не расстроено, не озлоблено... вообще никак, совсем без эмоций проговорила это Еля. Именно подобное отсутствие эмоциональной окраски и заставило Мелиссу поёжиться больше чем от любого негатива.
– Я обернулась мышью, - как само собой разумеющееся сказала елеса, - и подкралась к нему. Я видела его в том месте впервые, хотя часто там бывала, и мне было любопытно узнать, что за елес пожаловал в гости, - теперь в тоне Ели промелькнула теплота, и Мелиссе тоже стало тепло на душе от вкрадчивого голоса загадочной девушки.
Мелисса улыбнулась, довольная тем, что что-то человеческое им тоже не чуждо, и елсы, как и обычные женщины, крайне любопытны. Еля уловила улыбку и улыбнулась в ответ, верно истолковав реакцию Мелисски.
– А что было дальше?
– торопила собеседницу Мелисса, будто та рассказывала ей сказку.
– Он не заметил меня! Любой елес давно должен был услышать, но Энай не реагировал. Тогда я обернулась обратно, чем напугала его, возникнув прямо перед ним, - хохотнула Еля.
Мелисса тоже расплылась в улыбке.
– Только тогда я поняла, насколько он был слаб. Я ещё не встречала елесов в таком плохом состоянии. Его магические силы были истощены, да и физические тоже. Но это было поправимо. Самым страшным оказалось то, что он был сломлен. Он не послушал тех, кто его предупреждал о людях, кто говорил, что мы для вас или зло, или материал для опытов. Теперь ему стоило ненавидеть человечество, но Энай всё равно не мог так поступить. Он так неопытен, - покачала головой Еля, - так наивен...
У
– Когда ты сильный, то сразу видишь, кто твой враг. А вот, когда слабый, то видишь, кто твой друг, - услышала Мелисса голос Эная и вздрогнула. Елес виновато улыбнулся, и в чём его вина трудно было понять: то ли в том, что напугал, то ли в том, что подслушал.
Еля одобрительно на него посмотрела. Энай присел на лавку рядом с ней.
– Еля не бросила меня, как ты не бросила умирать там, в клетке, - проговорил он, обращаясь к Мелиссе.
Елеса положила руку на колено Эная, подбадривая его, а он нежно накрыл её руку своей.
– Доброта не слабость, а проявление силы, - вкрадчиво проговорила Еля.
Мелисса наконец начинала осознавать, зачем Энай захотел познакомить её с этой елесой. Он хотел показать, что счастлив и мечтал поделиться этим счастьем с Мелиссой - с той, которая поняла его и помогла ему, с той, которую он считал родной.
– Да, мы долго выбирались из этого психологического ада, - уже более раскрепощено начала рассказывать Еля.
– Тот профессор будто знал, чем можно свести елеса с ума, - уже шутила она.
– Мало того, что какое-то силовое поле настроил на такие частоты, которые елесы чувствовали, а люди - нет. Наше превосходство использовал против нас же. Так ещё и яды. И сами опыты. И заточение: без солнечного света, свежего воздуха, трав... природы. Это медленная смерть изо дня в день - физическая и магическая!
Мелиссу пробрала дрожь, хоть всё, о чём говорилось было теперь в прошлом. Она не представляла, как Энай смог остаться тем спокойным, мудрым, скромным парнем, каким его впервые увидела! Будь он человеком, то уже обезумел бы и стал бы бросаться на стены и всех вокруг.
«И какой тогда он на самом деле, раз в том состоянии оказался лучше многих людей?» - невольно пробралась мысль у Мелиссы.
– И ведь всё равно остался гордым елесом, не умолял, не просил, не давил на жалость! Сколько в нём, в сломленном, было силы!»
За короткое время Энай поделился с Мелиссой такими важными знаниями, которые перевернули её жизнь. А что было бы, если б находиться с ним постоянно рядом?
«Нет. Это эгоистично. И это так по-человечески!
– с горечью подумала Мелисса, - Энай достоин лучшего и это лучшее - Еля».
Мелиссе было больно, но эта боль и вернула в чувства, помогла осознать, что нужно отпустить это существо на волю вновь.
Мелисска долго размышляла, и елесы не мешали ей.
Со стороны пруда подул ветерок, приклоняя травинки, шелестя кустами, запрыгивая в волосы и запутывая их.
«Но любит она его или просто до сих пор жалеет?» - вдруг подумала Мелисса и взглянула на уверенную в себе елесу.
Еля смотрела на Эная как-то иначе: взгляд её теплел и наполнялся нежностью. Любит. Полюбила слабого, когда хотела помочь, а потом заново влюбилась в сильного, в того, кто больше никогда не позволит причинить себе или своим близким боль, в того, кто перестаёт быть наивным, но при этом не перестаёт быть добрым.
Мелисса переместила взгляд на Эная: он всё также нежно сжимал в руке ладонь елесы. Тоже любит. Полюбил сразу же за сочувствие, за понимание, за готовность помочь. Поверил Еле и стал её другом и только потом открылся.