Чайка

Гранд Аврора

Капитан стоял на мостике широко расставив ноги.

– Ставь полные паруса, будем обходить шторм! Командуй общий аврал! Берем новый курс!
– распорядился капитан и посмотрел на боцмана жестким взором.

Мне это все, ой, как не понравилось. Неизвестное судно идет за нами, приклеившись в корму. Слева шторм, справа мели или отвесные скалы островов, и случись чего, нам просто будет некуда деться. О чем я незамедлительно поинтересовался у капитана:

– Капитан, а если это пираты?

– Поверьте мне, даже если это

пираты, то у них есть одна возможность, - начал капитан галеона, - это проложить курс в шторме, но кому это под силу, так только не этим псам, этому безграмотному отродью. И даже если, чего я не допускаю, они выйдут из шторма нам в корму, то основательно потрепанные. Здесь, на штормовом фронте ветер таков, что мой галеон делает такое количество узлов, что догнать нас у них не будет ни какой возможности! А вы сэр представляете возможности моих пушек? Один залп и их посудины пойдут на дно, а уцелевшие пираты достанутся на завтрак акулам! Ха-ха, как вы считаете, мой дорогой принц, много ли здесь акул?

Самонадеянность капитана и столь безответственная легкомысленность меня совсем разозлили. Но я не был капитаном на этом судне. А принять командование мог по старшинству чинов только в случае гибели самого капитана.

Убить его что ли?

Через несколько часов мы обошли шторм, и я очень поздно заметил сквозь плотный дождь, доставшийся нам от буйства стихии, белесые паруса того брига. И уже очень близко.

– Сэр!
– в панике выкрикнул рулевой, - у нас в кильватере пристроился пират!

– Не городи ерунды!
– отмахнулся капитан, но как-то не очень уверенно, с тревогой всматриваясь в четко вычерчивающийся силуэт преследующего нас судна.
– Это какой-нибудь торговец, попал в шторм, растерял экипаж, навалил под себя кучу, и теперь будет проситься к нам в конвой. А даже если это и пират, то "Святая Анна" раздавит этих треклятых головорезов! Одним залпом носовых орудий пустит на дно, клянусь честью!

Я оглянулся назад на бриг, дышащий нам в корму, и не обнаружил его. «Святая Анна» - пятидесяти пушечная крепость, двигалась по заданному курсу одна, а вокруг в проливе больше никого не было.

Что за черт? Мираж?

Тут бриг появился из тумана, как призрак. Уже сменивший неизвестный флаг на чёрный с черепом, он, проплывавший по левую руку капитана галеона, нашептывал нам, стоящим на мостике, близкую смерть, от которой не спасут даже все полста королевских орудий.

На миг я отвлекся, взглянул на паруса, и очертания близкой смерти исчезли, словно бы дождь смыл чей-то рисунок на окне. Прошло несколько минут, и тот же мираж вынырнул по правому борту, да так близко, что...

Капитана не успел даже закричать, как подобно грому по галеону грянул близкий залп носовых орудий. Взрывом на мостике убило одутловатого боцмана, а рулевого отбросило на палубу.

Впрочем, галеон сдаваться не спешил: опытные офицеры выстроили вдоль борта команду и та, по приказу дала

ответный залп по пиратам, правда только ружейный, пушки заряжались канонирами.

А пиратский корабль как будто бы даже решил отступить, его очертания начали стираться, и, желая прогнать их навсегда, со «Святой Анны» дали еще один ружейный залп, а вслед отправили десяток ядер и бомб.

На галеоне все затихли, прислушивались. Но всего лишь через пару минут у матросов не хватило терпения, и, не услышав ответного залпа, они возликовали. Вверх полетели треуголки, кто-то уже предложил выпить рома...

Но я не разделял этой глупой радости.

– Капитан!!! – уже со злостью начал я, - Вам не кажется, что вы рано празднуете?! Кругом туман. Куда делся бриг неизвестно. Да и кто бы ни был на этом корабле – это очень опытный моряк. Пройти через шторм с поднятыми парусами. Заложить курс таким образом, что бы резать волну и не пойти на корм рыбам – это очень виртуозно. Заставить сам шторм помогать им, черт возьми – это гениально!!! Поэтому я не думаю, что пираты так просто отступили….

Я не успел договорить, как справа стали вырисовываться очертания борта и мачты брига. Галеон смолк и грянул залп!

Два десятка самых крепких головорезов уже были в готовности. Взвились раскрученные крюки в воздух, вцепились в королевский галеон, вонзились острыми когтями в обшивку корабля, и ухнули крепкие мужики, из числа абордажной команды.

Галеон подался со скрипом и неохотой, от усердия трещали клепанные бортовые балки, с мокрым хрустом раздиралась красная обшивка красавца галеона, но он приближался, медленно, но неминуемо возвышаясь над пиратским бригом, так как был на пару палуб выше.

Сверху, высовываясь из-за борта, королевские матросы открыли ружейную стрельбу. Кирасы матросов галеона как-то особенно жалко мелькали в это пасмурный день.

Я уже давно сменил отстрелявшие мушкеты. И со всей своей ожесточенностью и пылом палил по пиратам из других пистолетов. Скинув с себя серый камзол, остался в одной белой рубашке, потому что от схватки пот лил градом, и было жарко, как в пекле.

– Две пули в ствол!
– скомандовал громовым голосом капитан, когда корабли уже были готовы столкнуться бортами друг о друга.

Он сам выхватил из-за пояса оба пистолета, начал вбивать по добавочной пуле в стволы, в этот момент корабли ударились бортами, всех тряхнуло.

Но пиратское братство, привыкшее к подобным маневрам, устояло на ногах, а с галеона к ним на палубу полетели несколько нерасторопных матросов, их тут же выкинули за борт, даже крика ни кто не услышал. Капитан вскинул обе руки вверх и, перекрывая всеобщий гвалт, крики и пальбу прокричал страшным голосом:

– К бою!!!

С дикими воплями и страшной руганью вверх по борту галеона поползла абордажная команда. Кто-то из самых отчаянных прыгал на палубу «Святой Анны», взобравшись на мачту.