Чайлдфри

Тоцка Тала

В ушах в такт клокочущему внутри гневу грохотала кровь, и этот шум удивительно напомнил ей вертолетный гул. Даже захотелось зажать уши, так было похоже. И швырнуть телефон о стену хотелось. Но больше всего хотелось увидеть Клима, пусть даже для того, чтобы швырнуть телефон в него. Только бы еще раз увидеть.

* * *

Лена уговорила ее на морскую прогулку, и Катя теперь была ей очень благодарна. Ни к чему прокручивать в голове многочисленные варианты оправданий Аверина, лучший способ о нем не думать — не думать

ни о чем вообще. Она смотрела, как аккуратно разрезает волны белоснежный корпус яхты, мысли убегали вниз и тонули в белых пенящихся барашках. Если бы можно было так все время плыть и не возвращаться, было бы просто изумительно.

Они обогнули торчащий из воды обломок скалы напротив соседней виллы, и вдалеке послышался звук мотора. Катя подняла голову.

— Кать, смотри! — позвала Лена, но та уже видела яхту, шедшую навстречу от виллы Моралеса.

На носу, облокотившись о бортик, стоял сам сеньор Хорхе, на этот раз облаченный лишь в плавательные шорты. Яхта Моралеса оказалась раза в полтора больше, и когда судна поравнялись, Катя и ее управляющая с любопытством уставились на хозяина яхты. И посмотреть там однозначно было на что.

Загорелый обнаженный торс прямо просился на обложку какого-нибудь мужского журнала, однако Катя не могла подавить то смутное чувство, что возникло у нее, когда она в первый раз увидела Моралеса. Его лицо скрывалось за большими солнцезащитными очками и широкими полами шляпы, но чем больше она на него смотрела, тем больше убеждалась, что где-то видела и сам торс, и похожие на сплетенные веревки мышцы, и даже широкую белозубую улыбку, которой сеньор Хорхе наградил девушек, проплывая мимо. Он как и в прошлый раз приподнял шляпу, приветствуя соседок, а ей даже этот жест показался знакомым.

— Слушай, Лен, может он какой-то актер? — спросила Катя, сопровождая свой вопрос благосклонным кивком головы в адрес Моралеса.

— Он? Ты что, — фыркнула та, — да какой с него актер! Скорее, какой-нибудь местный мафиози.

— В Испании нет мафиози, — возразила Катя.

— Они везде есть, — авторитетно заявила Лена, протягивая Кате банку колы, — будешь? Только называются по-другому.

 Моралес крикнул что-то по-испански стоящему у руля мужчине и повернулся к девушкам спиной.

— А может и правда актер, — задумчиво сказала Ленка, — надо же кому-то бандитов играть.

Александр пропал из сети. Насовсем. Катя писала длинные гневные петиции, а затем, спохватившись, их удаляла. Все они были так или иначе связаны с Климом, потому и удаляла. А если бы не удалила, он бы все равно не прочел, потому что все сообщения висели в статусе недоставленных. Ленка, напротив, бегала веселая и радостная — ее Саша как раз никуда не исчезал, с женой связывался регулярно, но Катя намеренно ничего не спрашивала. О Климе Лена точно ничего не знает, а как там дела у Александра, Катю совсем не интересовало. Надо будет, сам позвонит и расскажет.

Периодически появлялось желание позвонить девчонкам из отдела, но после обрушившейся на нее информации

теперь она просто боялась. Аверин крутил с ней роман на глазах у всего коллектива, а потом она — бац! — и выходит замуж за Добби. Что отвечать, если спросят, как это ее угораздило? Лучше не нарываться, в конце концов, она имеет полное право забить на завод и вообще не возвращаться в компанию. Особенно, если у нее не было сбоев со слухом и она правильно услышала, что теперь входит в состав учредителей «Мегаполис-Инвеста».

Но где бы не блуждали ее мысли, по каким головокружительным горкам и закрученным спиралям они не носились, в итоге все равно приводили к Климу. А если убрать цветистые метафоры, идиомы и прочую ерунду, к Аверину у Кати оставался один единственный вопрос: «Как. Ты. Мог?» Больше ее ничего не интересовало. Обида захлестывала, топила в своих омутах, а ей и поделиться было не с кем.

С тех пор, как погибла сестра, у Кати на подруг совсем не осталось времени. Они не то, чтобы отдалились друг от друга, но она прекрасно понимала, что незамужним подружкам неинтересны ее детские болячки и бессонные ночи. Понимала и не обижалась. Зато вышло так, что ни Илонке, ни Насте она ничего не успела рассказать об Аверине, слишком стремительно развивались их отношения.

Теперь Катя всерьез задумалась, что если пригласить подруг к себе? Все вокруг в один голос твердят, что она здесь хозяйка, а раз хозяйка, то ей и решать. Лена ее с энтузиазмом поддержала:

— Ну конечно приглашай, Катя! Уверена, что Александр Арсентьевич не будет возражать, если хочешь, я у него спрошу.

Из чего Катя сделала вывод, что связи с Александром Арсентьевичем не было только для нее, но не скажешь, что ее это слишком задело. Она написала обеим подругам, те, узнав, что Катя скоропостижно вышла замуж да еще и уехала в Испанию, пришли в полный восторг.

— Конечно, приедем, — Настя и Илонка улыбалась с экрана, Катя узнала интерьер нежно любимой ими «Мельницы» и чуть не расплакалась от радости.

Подружки позвонили Кате после работы, перед ними на столике стояла пара коктейлей, и они были готовы слушать Катину историю хоть до утра.

— Катюха, давай, колись, где ты этого мажора отрыла.

— Он не мажор, Илонка, он тот самый парень, который подгреб под себя «Мегаполис-Инвест», — вздохнула Катя, — и который бросил мою сестру.

— Подожди, — остановила ее Настя, — а вот с этого места подробнее.

Катя, фильтруя и основательно урезая в объеме, постаралась более-менее связно изложить последовательность событий. Когда она закончила, девочки еще какое-то время молчали.

— Так, — наконец-то заговорила Настя, — с тобой все ясно.

— Что со мной ясно?

— Налицо эмоциональное истощение, слишком много всего произошло, твой мозг и нервная система не справляются, тебе нужна перезагрузка, — вынесла вердикт подруга. Катя в этом вопросе ей безгранично доверяла, потому что Настя периодически увлекалась разными модными течениями.