Чайная роза

Кэнхем Марша

Он положил рядом с пакетом золотую цепочку, на которой был подвешен овальный медальон с гербом Кроссов, выгравированным на крышке. Чайна уставилась на медальон, пытаясь ухватить смутные воспоминания, шевельнувшиеся в ее памяти.

– Вам приходилось видеть эту вещь? – спросил сэр Рейналф, пристально наблюдая за ней.

Да, подумала Чайна, надеясь, что эта мысль не отразилась у нее на лице. В их первую встречу в библиотеке рубашка Джастина была распахнута до пояса, позволяя видеть медальон, покоившийся в поросли рыжеватых

волос. Она также отчетливо помнила, что его не было на нем вчера, когда она пришла в «Кабанью голову».

– Как видите, – длинные пальцы Рейналфа поиграли с застежкой цепочки, – замок сломан. Возможно, во время отчаянной попытки защититься от нападающего. Конечно, это только предположение, но медальон и цепочка были найдены в квартире мисс Тун – под ее кроватью.

Чайна молчала, устремив на сэра Рейналфа мятежный взгляд.

Он рассмеялся и покачал головой:

– Теперь вы видите, мисс Грант? Улика, – кончиком пальца он подтолкнул цепочку к ней, – свидетельствует, что Джастин был на месте преступления. Джастин, а не я.

– Ее могли подкинуть… – начала Чайна.

– Вы сами не верите в это, – насмешливо произнес он. – Да и никто не поверит. Даже Джастин не станет отрицать, что медальон принадлежит ему. Это подарок матери. Он очень дорожит им из сентиментальных соображений.

Чайна ничего не сказала, но на глазах у нее выступили слезы, грозившие скатиться с ресниц.

– Сентиментальность, – вздохнул сэр Рейналф, в третий и последний раз сунув руку в ящик стола. – Все мы так или иначе подвержены этой слабости.

Он вытащил два изящных гребня из слоновой кости и лениво повертел их в руках.

– Я сразу понял, кому они принадлежат. Мне было известно, что команда Джейсона Сэвиджа, включая Джастина, часто посещает захудалую гостиницу в окрестностях порта, так что нетрудно было догадаться, куда вы направитесь, сбежав из дома. Состояние комнаты и местонахождение этих вещиц навело меня на самые шокирующие предположения относительно того, как вы провели время с моим братом. Впрочем, когда я несколько остыл и поразмыслил над событиями последних дней, то только посмеялся над собственной слепотой.

– Что вам нужно от меня? – устало спросила Чайна, вспомнив слова Джастина о любви всех Кроссов к играм.

– Мне, мисс Грант? Мне ничего не нужно. – Ом небрежно уронил гребни на стол. – Ничего, помимо того, что я получу в день нашей свадьбы.

– Свадьбы?

– Мы, вне всякого сомнения, вступим в брак, как и планировалось, – невозмутимо произнес он.

Чайна вздрогнула и побледнела.

– Я не имею ни малейшего намерения выходить за вас замуж! Ни сейчас, ни в будущем!

– Вам следовало бы все тщательно продумать… Она вскочила на ноги.

– Нет! Мне не о чем думать! Я не люблю вас! Ни о каком браке не может быть и речи! Я намерена добиваться освобождения Джастина и аннулирования всех сфабрикованных против

него обвинений. А когда его освободят, я уеду с ним!

– Уедете? Куда, позвольте спросить? И в каком качестве – его любовницы? – Сэр Рейналф рассмеялся. – Сколько, по-вашему, вам удастся удерживать такого распутника, как Джастин, у своей юбки? Он не женится на вас, как не женился на бессчетном количестве других девственниц, которых соблазнил и оставил растить его незаконнорожденных отпрысков.

– Никакие ваши слова или действия не заставят меня передумать, – сердито парировала девушка.

– В самом деле? Вы заблуждаетесь, моя дорогая. – Он поднялся на ноги и свирепо уставился на нее сверху вниз. – Вы будете делать то, что я велю, – до и после церемонии.

– Никакой церемонии не будет! Я не выйду за вас, и не в вашей власти принудить меня!

– Мне не придется принуждать вас, мисс Грант. Вы придете ко мне сами, по доброй воле и сгорая от нетерпения.

– Вы сошли с ума.

– Не более чем вы, если намерены и дальше испытывать мое терпение. В данный момент Джастин сидит в холодной темной камере, ожидая решения своей судьбы. Ключи от его камеры у меня, мисс Грант. Если вы согласитесь выйти за меня замуж, эти предметы – он указал на деньги и медальон, – станут вашими. Будем считать это свадебным подарком. Если же вы откажетесь, я немедленно отправлю их властям с собственноручным свидетельством, где и когда они были обнаружены. Более того, я выступлю в суде с разоблачением его прошлых грехов и преступлений.

– Вы не посмеете! – воскликнула Чайна.

– Почему же? Надеюсь, вы не забыли, кто назначил награду за его поимку? Уверяю вас, я сделаю все, что в моих силах, чтобы Джастина вздернули, если вы откажетесь.

– Но… – она снова опустилась в кресло, – почему? Почему вы настаиваете на свадьбе, хотя знаете, что я люблю Джастина? Ведь вам известно, что мы с ним… что мы…

– Переспали? Ну, это не столь ужасный проступок, чтобы посыпать голову пеплом. Я бы даже сказал, что это положительно сказалось на вашей внешности: глаза сияют, на щеках румянец. Я приложу все усилия, чтобы так оставалось и дальше.

Чайна в ужасе замотала головой:

– Зачем? Зачем вам это? Вы не любите меня. Найдутся десятки, сотни более подходящих вам девушек. У меня нет ни денег, ни собственности. Я не стремлюсь быть представленной ко двору и не испытываю потребности быть чем-то большим, чем женой человека, которого люблю. Впрочем, я согласилась бы на меньшее. Я была бы довольна – нет, счастлива! – стать любовницей Джастина. Но что заставляет вас довольствоваться меньшим?

– Ах, дорогая, когда формальности, связанные со свадьбой, будут позади, можете становиться любовницей кого угодно. Хоть кучера, если пожелаете. Или садовника. Мне все равно. До тех пор, пока вы будете играть роль преданной супруги на публике.