Чехов книга 3
Шрифт:
— А почему со мной что-то должно случиться? — удивлённо уточнил я.
— Ну… — Свиридова замялась. — Я знаю, что сегодня вы обедали с Васильевым в кафе, рядом с которым взорвали машину.
— А, вон что, — я посторонился, приглашая девушку в дом. — Прошу, проходите. У меня как раз закипел чайник. Могу предложить вам хорошего чая и свою компанию.
Елена Анатольевна немного помедлила, но все же прошла мимо меня. И неспешно сняв пиджак. Под ним оказалась белоснежная блузка с высоким воротом на восточный манер. На полочке часто располагались жемчужные пуговки.
—
— Спасибо, — она оказалась довольна замечанием.
Мы поднялись по лестнице, и девушка осмотрела гостиную.
— У вас тут красиво, — оценила она. — Мне очень нравится, когда в исторических домах оставляют старинную мебель.
— Приятно, что вы заметили, — улыбнулся я.
Я указал на кресло, которое любила Любовь Федоровна:
— Присаживайтесь.
Свиридова приняла мое приглашение. Я же ушел на кухню, где хозяйничала Иришка, залил кипяток в заварочный чайник, взял его и две чашки и вернулся в гостиную. Поставил посуду на стол и разлил напиток по чашкам:
— Прошу. К сожалению, не могу предложить…
— Павел Филиппович, вы бы предупредили, что у вас сегодня будут гости. Я бы приготовила особенный десерт. Но сейчас готово только печенье.
Я обернулся. Из кухни вышла Иришка, и в руках у девушки был поднос, на котором стояла вазочка с выпечкой.
— Я сам не знал, что ко мне сегодня прибудут гости, — честно ответил я и взглянул на Елену Анатольевну. Девушка потупилась и отвела глаза, сделав вид, что рассматривает стол:
— Простите, что без звонка, Павел Филиппович. Я узнала обо всем что случилось на судебном заседании. И сразу же поехала к вам.
Я улыбнулся:
— Все хорошо. Вам не за что извиняться.
Про себя отметил, как складно получается у Свиридовой лукавить и недоговаривать. Скорее всего, взрыв был лишь поводом для визита. Впрочем, настоящую причину я скоро узнаю.
Иришка поставила на стол поднос с печеньем:
— Вот, еще горячее. Сама испекла.
— Спасибо, — поблагодарил я девушку. Она улыбнулась, кивнула и вернулась на кухню.
Я же сделал глоток чая и взглянул на гостью:
— Вы наняли такую молодую кухарку? — с ноткой неодобрения отметила девушка.
— Полагаю, что возраст не определяет таланта работника. Оцените лакомство. Быть может, окажется, что оно вкусное.
Елена приподняла бровь, затем взяла печенье и отломила кусочек. Положила его в рот и медленно пережевала.
— Оу, — произнесла она и кивнула, — вышло очень даже неплохо.
— Вот и ответ, почему я нанял эту кухарку.
Свиридова сделала глоток чая и заметно расслабилась.
— Как у вас дела? Как поживает ваша подруга? — решил я начать диалог. — К слову, я оценил ход Кристины Олеговны. И остался под впечатлением. Ваша работа?
Княжна рассеянно улыбнулась и кивнула:
— Дело Соболева немного подмочило мою репутацию. И здесь я должна была сделать так, чтобы мой наниматель сохранил лицо и вышел из ситуации с наименьшими потерями.
— Ловко, — согласился я. — У вас это получилось с блеском. И я рад, что удалось вернуть доверие
Девушка закусила губу и наконец решительно заговорила:
— Я хотела бы принести извинения за свое поведение при встрече, на которой мы обсуждали дело Соболева. Признаться честно, я недооценила вас, когда увидела за столиком юнца, который едва закончил лицей. А когда вы спокойно рассказали мне про перспективы, я непозволительно провела себя, повысив голос.
— Все мы люди, — развел руками я. — И все мы подвержены эмоциям.
Свиридова сделала глоток и чая и взглянула на меня.
— Вы очень интересный человек, Павел Филиппович, — медленно произнесла она. — Словно бы лишены переживаний. Вернее, будто бы не выражаете их.
— Так уж вышло, — просто ответил я. — Моя бабушка занималась моим воспитанием и учила вести себя именно так.
— Я бы даже решила, что вы совсем не испытываете эмоций, но то, как вы защищаете своих клиентов, на что готовы пойти ради них…
— Я защищаю простолюдинов потому, что, по вашему мнению, мне их жаль, — договорил я за нее. — И вы правы. Мне действительно жаль простых людей. Такой уж я неправильный аристократ.
— Я не имела в виду, что вы неправильный, — возразила девушка и на ее щеках выступил легкий румянец.
— Это и так понятно, — произнес я. — Некромант, да ещё и не презирающий простой люд — необычный экземпляр.
Свиридова смешалась, словно подбирая слова. Но так и не стала ничего говорить. Лишь выдохнула и тряхнула головой. Ее темные волосы были перехвачены заколкой и мне вдруг отчаянно захотелось расстегнуть замочек и позволить локонам рассыпаться по плечам. Девушка не заметила моего внимания и потерла шею, словно она у нее затекла.
— Как поживает ваша сестра? — уточнил я, сменив тему разговора.
— Вам удалось произвести на нее очень сильное впечатление, — с неохотой ответила Елена. — От свидания в «Званом ужине» она осталась в восторге. Вы сумели ее удивить. А такое бывает редко, Павел Филиппович.
— Рад, что у меня получилось. Я чувствовал себя крайне неуютно, когда заставил девушку звонить мне несколько раз. И все для того, чтобы напомнить про обещанную встречу.
— Ну, вы делали это потому, что она помогла вам найти Кристину Олеговну. К слову, с моей помощью. Ах, если бы я знала, для чего ей понадобилась эта информация…
Я покачал головой:
— Ваша сестра прекрасный человек. Честный и открытый. В наше время это редкость среди высшего общества. Так что я правда хотел подарить ей приятный вечер. И очень рад, что ей все понравилось.
Елена Анатольевна промолчала. Хотя мы оба понимали, что Наталья ненадолго останется собой настоящей. Скоро синдром подростковой гиперактивности у младшей Свиридовой пройдет, и в дело вступит правильное воспитание. Девочке начнут прививать строгие манеры. Начнут навязывать нормы, пояснять, какой должна быть дама в высшем свете. И младшая Свиридова станет походить на свою сестру. Елена была красивой, с этим спорить стал бы только слепой. Но она сидела рядом напряженной, несмотря на то, что вполне могла откинуться на спинку кресла.