Человеческая деятельность. Трактат по экономической теории
Шрифт:
Иное дело, когда единственный признак правильного решения это то, что оно было достигнуто с помощью метода, считающегося подходящим для решения проблемы. Правильность результата умножения двух сомножителей определяется как результат правильного применения процесса, предписываемого арифметикой. Можно пытаться угадать правильный результат методом проб и ошибок. Но здесь метод проб и ошибок никак не заменит действий арифметики. Он будет совершенно бесполезен, если арифметическое действие не обеспечит критерий, отличающий правильное от неправильного.
Если называть предпринимательскую деятельность применением метода проб и ошибок, то не следует забывать, что правильное решение легко опознается как таковое. Оно заключается в появлении избытка доходов над расходами. Прибыль говорит предпринимателю о том, что потребители одобряют его инициативу; убыток свидетельствует об обратном.
Проблема социалистического экономического расчета именно в этом: при отсутствии
Мы можем предположить, что в социалистическом сообществе существует рынок потребительских товаров и что на этом рынке определяются денежные цены потребительских товаров. Мы можем предположить, что руководитель периодически выделяет каждому определенную сумму денег и продает потребительские товары тем, кто предлагает самые высокие цены. Либо мы также можем предположить, что каждый член общества наделяется различными потребительскими товарами в натуре и что существует возможность обменять эти товары на другие на рынке, где сделки опосредуются общим средством обмена, разновидностью денег. Но отличительной характеристикой социалистической системы является то, что товары производственного назначения контролируются одним органом, от имени которого действует руководитель, что они не покупаются и не продаются и что на них нет никаких цен. Таким образом, не может идти речи о том, чтобы сравнивать затраты и результаты с помощью действий арифметики.
Мы не утверждаем, что капиталистический метод экономического расчета гарантирует абсолютно лучшее решение о распределении факторов производства. Для смертного человека подобное абсолютно совершенное решение любой проблемы недостижимо. Рынок, не подорванный вмешательством сдерживания и принуждения, может привести лишь к наилучшему решению, доступному человеческому разуму при данном состоянии технологического знания и умственных способностей самых проницательных людей своего времени. Как только какой-либо человек обнаруживает расхождение между реальным состоянием производства и более приемлемым[Более приемлемый означает, разумеется, более удовлетворительный с точки зрения потребителей, делающих покупки на рынке.] осуществимым состоянием, мотив извлечения прибыли заставляет его делать все, что в его силах, чтобы реализовать свои планы. Продажа его продукции покажет, прав или не прав он оказался в своих прогнозах. Рынок ежедневно испытывает предпринимателей и устраняет тех, кто не способен выдержать это испытание. Он имеет свойство поручать руководство производством тем людям, которые добились успеха в удовлетворении самых насущных нужд потребителей. Именно в этом важном отношении можно назвать рыночную экономику системой проб и ошибок.
5. Квазирынок
Отличительными чертами социализма являются единство и неделимость воли, руководящей всей производственной деятельностью в общественной системе в целом. Когда социалисты заявляют, что порядок и организация придут на смену анархии производства, сознательная деятельность на смену якобы бесплановости капитализма, подлинное сотрудничество на смену конкуренции, производство ради потребления на смену производства ради прибыли, они всегда имеют в виду замену бесконечного множества планов отдельных потребителей и тех, кто обслуживает желания потребителей, предпринимателей и капиталистов, на исключительную и монопольную власть одного органа. Суть социализма в полном исключении рынка и каталлактической конкуренции. Социалистическая система это система без рынка и рыночных цен на факторы производства и без конкуренции. Она означает неограниченную централизацию и сосредоточение руководства всеми делами в руках одного органа. В составлении единого плана, направляющего всю экономическую деятельность, граждане сотрудничают (если вообще сотрудничают) только в момент избрания руководителя или совета руководителей. В остальном они являются лишь подчиненными, обязанными беспрекословно повиноваться приказам, издаваемым руководителем, и подданными, о благополучии которых заботится руководитель. Все преимущества, приписываемые социалистами социализму, и все блага, ожидаемые от его осуществления, изображаются как неизбежный результат этого абсолютного объединения и централизации.
То, что интеллектуальные лидеры социализма сейчас занимаются разработкой проектов социалистической системы, в которой сохраняются рынок, рыночные цены на факторы производства и каталлактическая конкуренция, представляет собой не что иное, как полное признание правильности и неопровержимости анализа экономистов и уничтожающей критики социалистических планов. Необыкновенно быстрый триумф наглядного доказательства того, что в социалистической системе невозможен никакой экономический расчет, не имеет прецедентов в истории экономической мысли. Социалисты не могут не признать своего окончательного сокрушительного поражения. Они больше не заявляют, что социализм несравненно лучше капитализма, так как устраняет рынки, рыночные цены и конкуренцию. Напротив, сейчас
То, что предлагают неосоциалисты, крайне парадоксально. Они хотят упразднить частное управление средствами производства, рыночный обмен, рыночные цены и конкуренцию. Но в то же самое время неосоциалисты хотят организовать социалистическую утопию таким образом, чтобы люди могли вести себя, как если бы все эти вещи существовали. Они хотят, чтобы люди играли в рынок, как дети играют в войну, железную дорогу или школу. Неосоциалисты не осознают, насколько такая детская игра отличается от реальности, которую она пытается имитировать.
Как говорят неосоциалисты, старые социалисты (т.е. все социалисты до 1920 г.) допускали серьезную ошибку, полагая, что социализм неизбежно требует упразднения рынка и рыночного обмена, и более того, что этот факт отражает суть и отличительное свойство социалистической экономики. Эта идея, как они неохотно признают, абсурдна, а ее реализация приведет к хаосу. Но к счастью, говорят они, существует лучшая модель социализма. Можно обучить управляющих различных производственных единиц руководить делами своих предприятий так же, как они это делали при капитализме. Управляющий корпорацией действует в рыночном обществе не на свой страх и риск, а от имени корпорации, т.е. акционеров. При социализме он будет продолжать работать с такой же внимательностью и осторожностью. Единственная разница будет состоять в том, что плоды его усилий будут обогащать общество в целом, а не акционеров. В остальном он будет делать то же самое, что и раньше: покупать и продавать, нанимать рабочих и платить им зарплату, стараться получить прибыль. Переход от управленческой системы зрелого социализма к управленческой системе планового социалистического сообщества будет происходить плавно. Ничего не изменится, за исключением собственности на вложенный капитал. Общество заменит акционеров, и впредь дивиденды будет присваивать народ. Вот и все.
Главная ошибка этого и всех аналогичных предложений состоит в том, что они смотрят на экономическую проблему с точки зрения подчиненного клерка, мысль которого не простирается дальше второстепенных задач. Они считают структуру промышленного производства и распределение капитала между различными отраслями и производственными единицами жесткой и не учитывают необходимость изменения структуры с целью приведения ее в соответствие с изменившимися обстоятельствами. Они имеют в виду мир, в котором не происходит никаких изменений, а экономическая история достигла своей последней ступени. Они не могут понять, что работа должностных лиц корпорации заключается просто в лояльном выполнении задач, поставленных перед ними их хозяевами акционерами, и что, исполняя полученные приказы, они вынуждены приспосабливаться к структуре рыночных цен, которые в конечном счете определяются факторами, не связанными с управленческими действиями. Действия управляющих, покупка и продажа представляют собой лишь малую долю совокупных рыночных действий. Рынок капиталистического общества выполняет также работу, в результате которой капитальные блага распределяются по различным отраслям промышленности. Предприниматели и капиталисты основывают корпорации и другие фирмы, увеличивают или уменьшают их размеры, разъединяют или соединяют их с другими предприятиями; они покупают и продают акции и облигации уже существующих или новых корпораций; короче говоря, они выполняют все те действия, совокупность которых носит название рынка денег и капитала. Именно эти финансовые сделки промоутеров и спекулянтов указывают производству те направления, в которых оно удовлетворяет самые насущные потребности потребителей наилучшим образом. Именно эти сделки и образуют рынок как таковой. Если их устранить, то не сохранится ни одна часть рынка. То, что останется, будет представлять собой фрагмент, который не сможет существовать сам по себе и функционировать в качестве рынка.
Роль, которую лояльный корпоративный менеджер играет в руководстве предприятием, намного скромнее, чем предполагают авторы этих планов. Ему принадлежит только управленческая функция, вспомогательная помощь, оказываемая им капиталистам и предпринимателям, которая касается только второстепенных задач. Она не может служить заменой предпринимательской функции[Cм. с. 287291.]. Спекулянты, промоутеры, инвесторы и кредиторы, определяя структуру рынка фондовых и товарных бирж, а также денежного рынка, очерчивают область, в пределах которой определенные второстепенные задачи можно доверить решать управляющим. Занимаясь этими задачами, управляющий должен приспосабливать свои действия к структуре рынка, созданного силами, находящимися далеко за пределами управленческих функций.