Человеческая деятельность. Трактат по экономической теории

Мизес Людвиг фон

Эволюция капиталистического экономического расчета была необходимым условием создания систематической и логически стройной науки о человеческой деятельности. Праксиология и экономическая теория занимают свое место в эволюции человеческой истории и процессе научных исследований. Они могли возникнуть только тогда, когда деятельный человек сумел создать методы размышления, которые позволили ему рассчитывать свои действия. В самом начале наука о человеческой деятельности была дисциплиной, имеющей дело лишь с теми действиями, которые могли быть проверены денежным расчетом. Она изучала только то, что мы можем назвать предметом экономической науки в узком смысле, т.е. действия, которые в рыночном обществе осуществляются при посредстве денег. Начало ее развития отмечено разрозненными исследованиями денежного обращения, кредита и цен на различные товары. Знание, сообщенное законом Грэшема, первыми грубыми формулировками количественной теории денег, такими, как формулировки Бодена и Даванцати,

и законом Грегори Кинга, стало первым признаком осознания того, что деятельность отличается регулярностью явлений и неизбежной необходимостью. Первая всеобъемлющая система экономической теории, выдающееся достижение экономистов классической школы, была по существу теорией исчисляемой деятельности. Вдоль линии, отделяющей деятельность, исчислимую в денежных терминах, от прочей деятельности, она неявно провела границу между тем, что следует считать экономическим, а что внеэкономическим. Отталкиваясь от этого, экономисты были вынуждены постепенно расширять область своих исследований до тех пор, пока в конце концов не разработали систему, включающую в себя любой человеческий выбор, общую теорию деятельности.

Часть четвертая. КАТАЛЛАКТИКА, ИЛИ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ РЫНОЧНОГО ОБЩЕСТВА

XIV. ПРЕДМЕТ И МЕТОД КАТАЛЛАКТИКИ

1. Определение границ проблем каталлактики

По поводу предмета экономической науки никогда не существовало никаких сомнений и неопределенности. С тех пор, как люди стали стремиться к систематическому изучению экономической науки, или политической экономии, все сходились на том, что задачей этой отрасли знания является исследование рыночных явлений, т.е. определение взаимных соотношений обмена товаров и услуг, переуступаемых на рынках, их проявление в человеческой деятельности и их воздействие на последующую деятельность. Сложность точного определения предмета экономической науки проистекает не из неопределенности области исследуемых явлений. Она связана с тем, что попытки прояснить соответствующие явления должны выйти далеко за пределы рынка и рыночных сделок. Чтобы полностью постичь рынок, необходимо, с одной стороны, исследовать деятельность гипотетических изолированных индивидов, с другой сопоставить рыночную систему с воображаемым социалистическим сообществом. Изучая межличностный обмен, невозможно избежать рассмотрения аутистического обмена. Но тогда уже невозможно четко определить границу между типом деятельности, являющейся собственно областью экономической науки в узком смысле, и остальной деятельностью. Экономическая теория расширяет свой горизонт и превращается в общую науку всей человеческой деятельности в праксиологию. Возникает вопрос: как в рамках общей праксиологии точно вычленить более узкую область специфически экономических проблем?

По ходу неудавшихся попыток решить проблему выделения предмета каталлактики в качестве критерия выбирались либо мотивы, вызывающие деятельность, либо цели, которые преследует деятельность. Но разнообразные и разносторонние мотивы, побуждающие человека к действию, не относятся к всеобъемлющему изучению деятельности. Любая деятельность стимулируется побуждением устранить ощущаемое беспокойство. Для науки о деятельности не имеет значения, как люди квалифицируют это беспокойство с точки зрения психологии, физиологии или этики. Задачей экономической теории является лишь изучение всех цен на товары, которые в действительности запрашиваются и платятся в рыночных сделках. Это не должно ограничивать исследование изучением цен, являющихся или, по-видимому, являющихся результатом поведения, демонстрирующего социальные установки, которым психология, этика или какой-либо другой взгляд на человеческое поведение присваивает определенные ярлыки. Классификация действий по их мотивам может иметь исключительную важность для психологии, предоставляя критерий нравственной оценки; для экономической науки это не имеет значения. По существу то же самое относится и к попыткам ограничить предмет экономической науки теми действиями, которые направлены на обеспечение людей осязаемыми материальными благами внешнего мира. Строго говоря, люди стремятся не к материальным благам как таковым, а к услугам, которые им могут оказать эти блага. Они хотят добиться приращения благосостояния, которое эти услуги способны доставить. Но если это так, то недопустимо исключать из сферы экономической деятельности те действия, которые устраняют беспокойство непосредственно, без вмешательства осязаемых и видимых вещей. Совет врача, преподавание учителя, концерт артиста и другие личные услуги в такой же степени являются объектом экономических исследований, что и архитектурный проект строительства здания, научная формула производства химического соединения и вклад автора в публикацию книги.

Предметом каталлактики являются все рыночные явления со своими корнями, ответвлениями и следствиями. Люди, торгующие на рынке, побуждаются не только желанием получить еду, кров и сексуальное наслаждение, но и множеством идеальных мотивов. Они делают выбор между различными альтернативными вариантами, не важно,

классифицируются ли они как материальные или как идеальные. На реальной шкале ценности материальные и идеальные вещи беспорядочно перемешаны. Даже если было бы возможно провести резкую границу между материальными и идеальными интересами, необходимо понимать, что каждое конкретное действие либо направлено на реализацию и материальных, и идеальных целей, либо является результатом выбора между материальным и идеальным.

Вопрос о том, возможно ли четко отделить те действия, которые направлены на удовлетворение нужд, обусловленных исключительно физиологическим складом человека, от действий, направленных на удовлетворение высших потребностей, можно оставить открытым. Но мы не должны пренебрегать тем, что в действительности еда не ценится исключительно за свою питательную силу, а одежда и дома лишь за защиту от холодной погоды и дождя. Невозможно отрицать того, что спрос на товары находится под сильным влиянием метафизических, религиозных и этических соображений, субъективных эстетических оценок, обычаев, привычек, предубеждений, традиций, изменчивой моды и множества других вещей. Экономист, который попытается ограничить свои изыскания только материальными аспектами, потеряет предмет исследования как только захочет схватить его.

Можно утверждать следующее: экономическая наука занимается главным образом изучением процессов формирования денежных цен на товары и услуги, обмениваемые на рынке. Чтобы выполнить эту задачу, она должна начать со всеобъемлющей теории человеческой деятельности. Более того, она должна изучать не только рыночные явления, но и гипотетическое поведение изолированного человека и социалистическое сообщество. Наконец, она должна не ограничивать свои исследования только той деятельностью, которая в повседневной речи называется экономическими действиями, а рассматривать и те действия, которые в свободной речи называются неэкономическими.

Пределы праксиологии, общей теории человеческой деятельности поддаются точному определению и ограничению. Специфически экономические проблемы, проблемы экономической деятельности в узком смысле могут быть выделены из всеобъемлющего знания праксиологической теории лишь в общем виде. В попытках дать определение границам подлинной экономической теории большую роль играют случайные факты истории науки о конвенциях.

Не логическая и эпистемологическая строгость, а соображения целесообразности и традиционных конвенций заставляют нас заявлять, что сферой интересов каталлактики, или экономической науки в узком смысле, является анализ рыночных явлений. Это равносильно следующему утверждению: каталлактика является анализом тех действий, которые предпринимаются на основе денежного расчета. Рыночный обмен и денежный расчет неразрывно связаны друг с другом. Рынок, где существует один лишь прямой обмен, является просто идеальной конструкцией. Вместе с тем деньги и денежный расчет обусловлены существованием рынка.

Одной из задач экономической науки, несомненно, является анализ функционирования идеальной социалистической системы производства. Но ее изучение также возможно только после объяснения системы, в которой существуют денежные цены и экономический расчет.

Отрицание экономической науки

Существуют доктрины, категорически отрицающие возможность науки об экономике. То, что сегодня преподается в большинстве университетов под маркой экономической теории, на деле является ее отрицанием.

Тот, кто оспаривает существование экономической науки, фактически отрицает, что благосостояние человека страдает от какой бы то ни было редкости внешних факторов. Они дают понять, что любой человек может наслаждаться полным удовлетворением всех своих желаний при условии проведения реформ, преодолевающих препятствия, возведенные созданными людьми неуместными институтами. Природа щедра; она в избытке осыпала человечество своими дарами. Для бесконечного числа людей могут быть созданы райские условия. Редкость искусственный результат установившейся практики. Отмена такого рода практики приведет к изобилию.

В теории Карла Маркса и его последователей редкость является всего лишь исторической категорией. Она является характеристикой первобытной истории человечества и с ней навсегда будет покончено путем уничтожения частной собственности. Как только человечество совершит прыжок из царства необходимости в царство свободы[См.: Энгельс Ф. Анти-Дюринг//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20. С. 295.] и тем самым достигнет высшей фазы коммунистического общества, наступит изобилие и появится возможность дать каждому по потребностям[См.: Маркс К. Критика Готской программы//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 19. С. 20.]. В широком потоке работ марксистов нет ни малейшего намека на возможность того, что коммунистическое общество в высшей фазе может столкнуться с редкостью природных факторов производства. Феномен отрицательной полезности труда исчезает как по волшебству: утверждается, что при коммунизме работа не страдание, а удовольствие, первая потребность жизни[См. там же.]. Неприятный опыт русского эксперимента объяснялся враждебностью капиталистического окружения, тем, что социализм в одной стране несовершенен и поэтому не может перейти в высшую фазу, а с недавних пор войной.