Человеческая гавань
Шрифт:
— Хенрик.
Андерс нагнулся и стал смотреть на то, что еще недавно было глазами Хенрика. Казалось, тот улыбается, но сказать точно было невозможно, потому что губ у Хенрика уже не было.
— Можно мне увидеть… — сказал Хенрик. Его голос звучал так, как будто он говорил под водой. — Дай мне посмотреть… что ты…
Андерс сначала не понял, что он имел в виду. Затем, сообразив, он поднял коробок, открыл его, потом закрыл.
— Разве это… — прохрипел Хенрик.
— Хенрик, — почти выкрикнул Андерс, — ты должен сказать мне. Пожалуйста.
— Ключ… — прошептал
— Да, да! Что я должен делать?
Хенрик выдохнул воздух, который превратился в пар. Теперь вместо голоса он издавал только слабое шипение, и Андерсу пришлось нагнуться, чтобы расслышать.
— Он у тебя в руках. — Он помолчал несколько секунд, а потом добавил: — Идиот.
Помолчав еще, он добавил:
— Есть другой мир. Куда более совершенный мир…
Больше он ничего не сказал.
Андерс рухнул рядом с ним. У него не было сил даже на то, чтобы повернуть голову. Спиритус выбрался из коробка и притих рядом, не пытаясь сбежать.
Я умираю…
В глазах было темно.
Заснуть…
Он не понимал, где он, он чувствовал себя как будто в свободном падении, он не понимал, где низ, а где верх. Какая — то темная вода обступила его, он попытался дышать, но воздуха не было. Кто — то неслышно приближался к нему, его сердце забилось в ужасе.
В его руку скользнула маленькая рука.
Ну, давай же!
Я Майя. У папы такая большая ладонь. Когда мы идем рядышком, я держу его не за руку, я держу его за указательный палец.
Ну, иди же, папа!
Ее рука в моей, она так маленькая и узкая…
Давай, папа, давай, мы должны идти!
Я иду.
Зрение вернулось. Теперь Андерс мог дышать. Он лежал на траве, на склоне холма. Ветер обдувал его лицо. Судя по положению луны, он отсутствовал долго, может быть, несколько часов. В десяти метрах от него стояла лодка.
Я не могу.
Он не сможет столкнуть лодку в воду. Как хочется спать.
Ну же!
Пошатываясь, он столкнул лодку, с трудом забрался в нее.
Андерс попытался разжать руку со Спиритусом, но пальцы, казалось, заледенели. Наконец он сумел засунуть его обратно в коробок.
Он был почти без сознания, когда добрался до причала. Почти без памяти открыл входную дверь, зашел внутрь, закрыл ее, нашел бутылку вина. Сделав глоток, он рухнул как подкошенный прямо в прихожей.
Андерс будет последним. Ему надо выспаться, а мы тем временем послушаем историю о первом.
Это будет своего рода сказка.
Давным — давно что — то такое здесь случилось, о чем нам надо знать. В то время жители Думаре промышляли рыболовством.
А наша
Команда была наполовину шведской, наполовину эстонской, но спасся только один моряк, и он был швед, и звали его Магнус.
Мы нашли его около Аландских островов. Его корабль пошел ко дну. После кораблекрушения ему удалось ухватиться за какую — то доску. Он звал своих товарищей, но никто не отзывался. Когда шторм утих, туман встал сплошной стеной. Ничего вокруг не было видно. Казалось, парень был обречен.
Но ему повезло. Он лежал на доске, а не в ледяной воде. И он не замерз насмерть.
Мы не знаем, сколько времени Магнуса носило в море. Может быть, дни, а может, часы, потому что туман не рассеивался. Магнус плыл через молочно — белый мир, не слыша ни малейшего звука, кроме своих собственных стонов, когда он пытался звать на помощь.
Затем он почувствовал запах дыма. Дым мог исходить только от человеческого жилья.
А человеческое жилье означало спасение. И он начал грести в сторону дыма.
В нем вновь зажглась искра надежды. Он греб изо всех сил, он был на верном пути, потому что запах дыма становился сильнее.
Он слышал, как мычит корова. Дул легкий бриз, и запах дыма становился все ближе.
Господь не оставил Магнуса, и он увидел землю. Но он едва ли мог поверить своим глазам.
Рай.
Это было единственным объяснением. Он сбился с курса, и его занесло морским течением в рай. Да, рай и должен, по всей видимости, находиться на райском острове. И тут он увидел остров.
Еще несколько судорожных движений, и он оказался на берегу. Кромка песка оканчивалась травяным склоном. Дома выглядели аккуратными и были окружены цветущими садами.
Было тепло. Сначала Магнус просто сидел и смотрел. Он боялся, что это райское видение рассеется, как туман.
Все вокруг сияло и сверкало. Магнус встал на ноги и двинулся по берегу к лугу и домам. Он ушел из нашей истории, и мы о нем больше никогда не услышим.
Утром Андерсу показалось, что все его тело представляет собой сплошную рану. Суставы болели после ночи на жестком полу, голова разламывалась, шею было не повернуть.
Он пытался найти хоть одно место на теле, которое бы не болело. Осторожно ощупав языком зубы, он отметил, что все они целы. Но вкус во рту был просто отвратительным.