Человеческая оболочка
Шрифт:
– Знаешь че, Айзек? Вот кто бы что ни говорил про Берси, а готовить у него получается восхитительно. Даже из всякого сушеного говна он делает еду.
– Про сушеное не знаю, но это просто охренеть как вкусно! Берси, этому тебя мать научила?
– Ну типа того. Она научила разбираться в еде, и том, как ее готовить. А дальше оно уже все само как-то, интуитивно.
– Кстати, Айзек, а от чего конкретно ты собираешься спасать Повал? Ну ты говорил, что помочь им, хотел.
– Не совсем Повал. Это, грубо говоря. Если начну сначала, то будет очень долго. Вам как, историю целиком?
– Ну у
Айзек грустно улыбнулся и начал свой рассказ с самого начала. Он рассказал о том, как старик нашел его, как вырастил, как молчал все эти годы, пытаясь забыть то, что видел. Рассказал про природу своего происхождения. Когда ребята ему не поверили, он тут же показал свой живот, что резко поменяло нить повествования. Рассказал о том, как побывал в легендарном Пан Оптикуме. О таких же живорожденных людях, о том, как бесчеловечно с ними поступают, обманом выгоняя за пределы.
Все молчали и слушали его внимательно, а Айзек пытался отточить эту историю, понимая, что рассказывать ее теперь, придется часто. И в завершение он рассказал о том, что «Поставка людей», как выражался старик, может изменить ход всего на многие поколения вперед. Спасет и Ред Вотер, и Повал, и другие города этого мира. Что Дан, что развернувшийся вполоборота Берси, смотрели на него как на безумца, а тот все продолжал свою историю. Стоило только Айзеку закончить, как Дан молча встал, оделся, и закинул на плечо свою винтовку.
– Знаешь, Айзек, вот слушаю я тебя и удивляюсь: откуда у тебя такое большое и наивное сердце. Как по мне, да пусть хоть все сдохнут в этом чудном городе, от своих благ и удобств, пока мы тут выживаем, как можем. Но ты извини меня, за это, это просто мое мнение, – Дан натянул на глаза маску и вышел наружу, в воющий ночной снег и ветер.
Айзек сидел и молчал. Он не такой реакции ждал, рассчитывая, что услышит слова поддержки, но в очередной раз столкнулся с полным непониманием. Ладно взрослые, но дети то их чем заслужили такую участь? Берси смотрел на дорогу, пока Айзек пытался устроиться поудобнее, в попытке скоротать время за сном. Он долго думал, пытаясь сформулировать фразу так, чтобы Айзек все понял.
– Айзек, люди во всех городах платят за то, чтобы им выдали ребенка. Так, дети появляются только у хороших родителей, в хороших семьях. То, что ты рассказал кажется бредом. Но если это, все же не бред, то это очень грустно. Не потому, что они умирают и все такое, я тоже класть хотел на Пан Оптикум и его обитателей, а потому, что дети достаются идиотам, которые с легкостью выходят наружу, подвергая опасности и себя и ребенка. Айзек. Я надеюсь, в Ред Вотере тебе помогут. Но, почему то, сильно в этом сомневаюсь.
Глава 8
Змей, что победил ураган
Трое суток длинный караван разрезал спящий снег, прогребая себе путь домой. Айзек ел, пил, спал и дежурил так же, как и все остальные в караване. Он старался окупить себя, ведь ему было неудобно оттого, что за ним тут и присматривают, и кормят, да еще и везут туда, куда ему надо. Думая о том, что сказал Берси, Айзек немного поубавил пыл, начиная готовиться к плохому раскладу, но внутри, надежда грела его
Дан влетел в кабину и крикнул всем срочно одеваться, после чего щелкнул рацией, вытянув длинный пружинистый кабель над головой Берси.
– Бать, слышишь меня? Буря идет с северо-запада. Какие команды?
Рация похрипела, и через минуту раздался голос Регала. – Курс на бурю, следуйте за ведущей машиной. Опустить ковши и закрыть лобовые стекла. Всем включить проблесковые маячки! За работу! Буря третьего класса, если остановимся – выкапывать уже нет смысла!
Айзек, слушая переговоры моментально оделся, после чего перехватил руль у Берси и дал время собраться и ему. Дан выпрыгнул наружу и забрался на ковш. Между ковшом и кабиной, на специальных направляющих крепились стальные листы, с прорезью для обзора. Он вытянул вверх сначала один лист, и закрепил его на правом лобовом стекле, а потом вытянул и левый, так что в кабине моментально потемнело. Берси нащупал на панели маленький тумблер и щелкнул им, стоило только Дану оказаться в кабине. Машину тряхнуло и гулкий грохот дал понять, что ковш опустился до уровня гусениц.
– Ну Айзек, будем надеяться, что это не тебя пытаются остановить Боги. – с веселой улыбкой сказал Берси. По нему было видно, что он нервничает, но никаких признаков паники. Четкие, слаженные действия. Вот только теперь он держал руль двумя руками, вглядываясь в прорезь на лобовом стекле, под которую иногда залетал снег и предательски там застревал. Берси выгонял его дворниками и продолжал смотреть вперед, на часто мигающий яркий огонек, который видно было даже через плотный снег.
Машины набрали расстояние между друг другом и чуть снизили скорость. Чувствовалось, как огромная длинная змея начала брать курс на северо-восток, двигаясь по большой дуге. Все в кабине сидели одетые, ловя нервные взгляды друг друга. Айзек впервые оказался в такой ситуации, и совсем не понимал, чего теперь ждать.
– Каково это? Оказаться в буре?
– Вот каково! – Дан ткнул пальцем в окно правой двери. Дневной свет пропал мгновенно, сменившись кромешной темнотой, которая тут же повисла и в кабине. Непроглядная тьма и жуткий грохот. Ветер раскачивал кабину с такой силой, что, казалось, будто оторвет ее от земли и подкинет так высоко, что и птицы позавидуют. Жуткий вой ветра, порывы, что пытались оторвать двери и крышу, выковыривая стальные пластины от лобового стекла, дребезжа и постукивая ими по машине.
Среди непроглядной темноты виднелись лишь приборы, тусклое моргание маячка впереди идущей машины. Берси держал руль так крепко, как только мог, пытаясь уследить за тем, что происходит впереди. Сотни тонн снега мчались, движимые ветром, с невероятной скоростью, придавливая машину к земле. Вес этот ощущался всем телом, и казалось, что спасения от такого нет и не будет, но на удивление – машина продолжала ехать. Пусть стрелка индикации скорости и спустилась ниже обычного, но техника ехала и ехала исправно. Айзек всем своим нутром чувствовал, что если остановятся, то моментально окажутся под снежным завалом, и не факт, что даже смогут дверь открыть. Жуткая молчаливая атмосфера, тишина, разбавляемая грохотом снаружи. Ребята сидели, держась кто за что может.