Человеческий парадокс
Шрифт:
Альмерх удивился, но она его обогнула и быстро ушла прочь. Он продолжил стоять и, повернувшись, увидел разливающегося смехом Никиту.
«Практика. Нужна всего лишь практика»
17 июня 2020 год.
«Интересно, как дела обстоят у Кселиафа? – подумал Альмерх, глядя на полуголых девушек, танцующих под непонятные Альмерху звуки, которые называют музыкой».
– Не хочешь меня чем-нибудь угостить, – подсела к нему уже четвертая молодая особа.
– Возьми себе что-нибудь, я заплачу, – ответил Альмерх и отвернулся от нее, продолжая смотреть на танцпол.А
Он не хотел разговаривать. За десять дней, проведенные на Земле, ему уже надоело вести разговоры с людьми. Он с горечью вспоминал Кристину: та была единственным человеком, который
– Как тебя зовут? – спросила девушка, прикоснувшись к его руке.
Альмерх перевел на нее свой взгляд и задумчиво посмотрел в глаза. Он знал, что может с ней разговориться и она захочет продолжения, потому что сочтет его обаятельным. Он думал, что только вчера ему нравилось быть в центре компании, веселиться и выпивать с людьми (алкоголь пьянил его, как и остальных), но сейчас он утратил ко всем этим бессмысленным похождениям вкус. Ночью, когда в очередной раз он ночевал не один, его посетила мысль о том, что он бесплодно проводит время, хотя ему осталось всего три недели на этой планете.
«Что я извлек из этого путешествия? – мысленно спросил он себя ночью. – Что люди все одинаковы, пусть и выглядят иначе? Что их всех заботят одни и те же проблемы, которые, по существу, ничего не значат?»
Альмерха не устраивал этот поверхностный ответ. И сейчас он не знал, зачем в очередной раз пришел в клуб, ведь ничего нового он здесь не увидит. Он хотел получить эмоции, ему даже довелось испробовать наркотики, но эти внешние усилители счастья не длились вечно. Они дарили незабываемые ощущения на определенный промежуток времени, но когда проходил эффект, то он чувствовал себя паршиво.
Альмерх больше не просыпался рано, он ложился ночью и вставал под вечер. Если бы не чип, стимулирующий электрическими импульсами мозг, он бы чувствовал себя постоянно вялым и нездоровым.
– Алло! – девушка помахала перед лицом Альмерха руками, и тот вяло перевел на нее свой взгляд. – Ты слышишь меня?
Альмерх молча повернулся к бармену и протянул ему тысячу рублей, а потому встал и ушел.
– Придурок! – крикнула ему в след девушка заплетающимся языком.
Альмерх не помнил точно, что говорила Кристина, но сегодня его мысли заняты были только ей. Он хотел встретить хоть одного человека, способного мыслить. Он мог бы включить чип, но хотел использовать только свой разум, и доверился своей памяти. Она была права, когда говорила, что люди живут бесцельно. Он слышал много раз, как ему жалуются на жизнь, и всякий раз не понимал, почему люди, зарабатывающие мало, не перейдут на другую работу или не откроют свое дело – другие
Альмерх шел по улице. Прохладный сырой ветерок обдувал ему лицо. Он уже привык к питерской атмосфере и перестал замечать диковинки этого города. Альмерх напомнил себе, что поставил целью понять человеческую сущность, выявить у них достоинства и отметить особенности, которые наделяют их жизнь смыслом. Он хотел перенять опыт у народа, который еще не был под властью машин. На Неоре даже трудно было сказать, кто живет более полно: алгоритмы или самары. У алгоритмов хотя бы имелась цель, а самары просто существовали.
«Не благодаря всем людям происходит прогресс, – подумал Альмерх. – Я выбирал не те места, чтобы познать человеческую индивидуальность. – он оглянулся и посмотрел на яркую вывеску клуба. – Здесь люди пьют, чтобы быть счастливыми; знакомятся, чтобы заполнить душевную пустоту; и постоянно жалуются, чтобы услышать поддержку таких же неудачников».
Альмерх теперь понимал, как Кристина была права. Все люди, на которых подействовал его шарм, желали казаться крутыми, хотя в действительности такими не являлись. Он много раз слышал, как они говорили, что деньги – это главное, и он с понимающей улыбкой соглашался с ними, хотя искренне негодовал, как можно быть настолько невеждой, чтобы так считать. Неужели какие-то бумажки или монеты стоят больше, чем их жизнь? Он слышал, как люди завистливо обсуждают преуспевающих друзей, пытаясь их принизить, но не протестовал против этого. Альмерх понимал, что таким образом люди пытаются оправдать свою ничтожность. Он твердо для себя решил с завтрашнего дня попасть в иную среду, к людям, которые знают цену своему времени, знают, ради чего им вставать с постели, и которые оптимистично встречают каждую преграду, в то время как ничтожный человек принял бы первый отказ за поражение и опустил руки.
В первый день Альмерху показалось, как счастливы люди и как полны их жизни, но за десять дней он обнаружил, насколько похожи самары и люди: обе расы бесцельно прозябают. Только в отличии от Неоры, на Земле есть шанс себя проявить. Каждый человек может добиться успеха, славы и заработать состояние; каждый может стать счастливым и жить спокойной и умеренной жизнью, просто необходимо предпринимать для этого хоть какие-то действия, а не просто надеяться, что жизнь изменится. Почти никто, с кем Альмерху доводилось общаться на Земле, не имел конкретную цель по достижению благосостояния, хотя все они хотели этого. И не было бы страшно, если бы всех удовлетворяла их жизнь, но люди хотели большего, чем имели, и единственные действия, которые они предпринимали, – пустой треп и распускание сплетен.
– Я не понимаю, – как-то раз сказал Альмерх в баре. – Ты так много рассказываешь о своих планах, но ничего не делаешь.
– У меня просто не хватает времени! – возразил собеседник, словно смотря не на Альмерха, а сквозь него. Он изрядно выпил, и даже сидя его немного пошатывало, когда он говорил. – Сейчас невозможно стать богатым. Ты посмотри на статистику. В стране нищета, бедность. А власти вообще уроды!
– Причем тут власть или статистика? – не выдержал Альмерх. – Миллионы людей живут так, как ты мечтаешь, а миллиарды только и делают, что жалуются. Чтобы чего-то добиться, надо хотя бы что-то делать!
– Так я работаю, как вол! За какие-то гроши!
– А что тебе мешает поменять работу?
– Ты просто ничего не понимаешь, – отмахнулся мужчина. – У тебя самого, видимо, богатые родители, раз ты можешь так ссорить деньгами. А я обычный работяга.
– Ты не ответил на вопрос!
– Я больше ничего не умею делать! Я еще пацаном таскал эти мешки, и школу даже не закончил. Такая жизнь поганая, и мне уже поздно что-то менять. У меня дома три голодных рта сидят. Я же их не брошу.
– Так что тебе мешает чему-то обучиться. Насколько я понимаю, люди зарабатывают столько, сколько заслуживают. Грузчиком может быть каждый, а вот, например, дизайнером, быть уже посложнее. Или кем ты хочешь быть?