Человечество: вчера, сегодня, завтра
Шрифт:
Рузвельт оказался в сложном положении. После некоторых колебаний и размышлений он решает идти на второй срок, но вносит существенную поправку в свою программу. Именно тогда он произнес слова, которые зачитал В. В. Путин в Послании Федеральному Собранию Российской Федерации в мае 2006 года: «Работая над великой общенациональной программой, которая призвана дать первостепенные блага широким массам, мы действительно наступали кое-кому на «больные мозоли» и будем наступать на них впредь. Но это мозоли тех, кто старается достичь высокого положения или богатства, а может быть, и того и другого вместе, коротким путем — за счет общего блага».
Рузвельт решительно повернул влево: если содержание его «Нового курса» не могло быть претворено в жизнь деловым миром и торпедировалось федеральным судом, то
Поворот влево определил новую политику и предвыборную кампанию с учетом конфликта с монополистами и Верховным федеральным судом. Когда суд по требованию работодателей отклонил законопроект о создании независимых профсоюзов, Рузвельт подписал одобренный палатой представителей законопроект нью-йоркского федерального сенатора Вагнера о новом порядке трудовых отношений. Закон гарантировал право работников на объединения и признавал профсоюзы независимой силой в обществе; признал неограниченное право рабочих на забастовку и запретил предпринимателям препятствовать профсоюзной деятельности. Было введено пенсионное обеспечение по старости и пособия по безработице. Новая налоговая реформа подняла планку прогрессивного налога с богачей с 63 до 79 процентов. (А «Единая Россия», выражая интересы олигархов, опустила планку налогов с олигархов с 36 до 13 процентов.)
В своих предвыборных речах 1936 года Рузвельт справедливо предупреждал, что в случае победы республиканцев они ликвидируют его достижения и сделают правительство жертвой меньшинства. В итоге он получил огромную поддержку профсоюзов и широких слоев населения. Его победу на второй срок предсказывали, но не столь ошеломляющую. Он получил 27 миллионов голосов, а его соперник Лентон — 16 миллионов. Окрыленный успехом, Рузвельт продолжил антимонопольную борьбу. Его Послание 1938 года было жестким обвинением против власти монополий и картелей, а также против неравного распределения богатств в США. Однако, чем больше США приближались к вступлению в войну, тем больше сближались правительство и большой бизнес. Рузвельт понимал, что вооружение и военная экономика без добровольной поддержки большого бизнеса невозможна.
В ходе Второй мировой войны монополии баснословно обогатились. Власть денег стала неограниченной. Руководители мощных корпораций стали занимать самые высокие государственные посты, о чем здесь уже приводилось немало конкретных фактов. Произошло сращивание государства и бизнеса.
Спасибо!
Гитлер: «Мы уничтожим еврейскую демократию в США» или «Истребление России»
Васильев представил очередного оратора:
— Слово ректору Международного университета экономики и права профессору Яковлеву Геннадию Петровичу.
— Я полностью разделяю основной тезис госпожи Бейкер о том, — сказал Яковлев, — что в истории США не было никаких условий для демократии в научном ее понимании и содержании. Но раньше США соблюдали международное право. До Второй мировой войны внешняя политика США следовала принципу Джорджа Вашингтона, который он выдвинул в своем прощальном послании в 1796 году. Он заявил: «Великое основное правило для наших отношений с другими странами состоит в том, чтобы мы развивали наши торговые отношения, но как можно меньше соприкасались с ними политически». В 20-е годы США стремились к улучшению условий экспорта капитала и товаров в Европу и Азию, а также импорта дешевого сырья. Но они не хотели брать на себя каких-либо военных обязательств.
В 30-е годы в США господствующими были взгляды изоляционистов. Этому во многом содействовала работа Следственного комитета под председательством Ная, который опубликовал шокировавшие общественность данные.
Они свидетельствовали: военная промышленность, банкиры и торговцы оружием — «торговцы смертью» — получили огромные прибыли от продажи вооружения. И ради этого Уолл-стрит втянул США в Первую мировую войну. Поэтому в 1935 году был принят закон о нейтралитете, обязывающий
В феврале 1936 года конгресс принял второй закон о нейтралитете. Кроме ужесточения эмбарго на оружие для всех наций, вступивших в войну, он предусматривал запрет на выдачу государственных займов странам, ведущим ее. Еще более строгим был третий бессрочный закон о нейтралитете, принятый в мае 1937 года. Его суть: США должны остерегаться роли мирового жандарма. Их национальные интересы ограничивались Западным полушарием и островными владениями в Тихом океане. Данные опроса 1937 года показали, что 95 процентов американцев высказались против ввязывания в «чужие войны». В предвыборных речах 1940 года Рузвельт вынужден был заявить о своем желании «удержать Америку от войны».
7 декабря 1941 года ранним воскресным утром японцы вероломно напали на американскую базу Перл-Харбор и уничтожили восемь боевых кораблей, 11 других кораблей и 177 самолетов. 8 декабря США объявили войну Японии,
11 декабря Германия и Италия объявили войну США.
В этой связи уместно напомнить, что еще 8 марта 1939 года в речи на совещании представителей военных, экономических и партийных кругов Гитлер, заявив о предстоящей оккупации Чехии и Моравии, добавил: «Затем последует Польша. Нам не придется ожидать тут сильного сопротивления». Он говорил, что Германии Польша необходима для получения сельскохозяйственных продуктов и угля. От Венгрии и Румынии Гитлер рассчитывал добиться покорности простым давлением своей возросшей мощи. Таким образом, считал Гитлер, Германия будет полностью контролировать сельскохозяйственные и нефтяные ресурсы региона, что «сделает Германию непобедимой». Далее Гитлер сказал: «В 1940 — 1941 годах Германия раз и навсегда сведет счеты со своим извечным врагом — Францией. Эта страна будет стерта с карты Европы... Когда Франция будет побеждена, Германия с легкостью установит господство над Англией и получит тогда в свое распоряжение богатства и владения Англии во всем мире. Таким образом, впервые объединив континент Европы в соответствии с новой концепцией, Германия предпримет величайшую за всю историю операцию: используя британские и французские владения в Африке в качестве базы, мы сведем счеты с «еврейскими королями доллара» в Соединенных Штатах. Мы уничтожим эту еврейскую демократию».
Шансы у Гитлера были велики. В случае его победы, по словам Франклина Рузвельта, «Вместо Библии в мире будут проповедовать слова из книги «Майн кампф» как Священного Писания. Место христианского креста займут два символа — свастика и обнаженный меч». Благодаря мужественной борьбе народов Советского Союза, планам Гитлера не суждено было осуществиться.
Но представители, по образному выражению госпожи Бейкер, «свинской демократии» даже не соизволили пригласить Россию на полувековой юбилей второго фронта, который союзники открыли, как говорится, к шапочному разбору. Открытию второго фронта в 1944-м вместо 1941 года, содействовали два обстоятельства: во-первых, опасение, что СССР сможет завершить разгром Германии и без участия союзников; во-вторых, что у СССР будет основание не выполнять обещание Сталина, данное в Тегеране, что через три месяца после разгрома Германии СССР объявит войну Японии и поможет Америке одержать победу на этом фронте.
В знак «благодарности» после Победы бывшие союзники начали готовить очередное истребление России. Об антисоветской деятельности Трумэна и Черчилля ныне опубликованы целые тома, содержащие сверхсекретные в свое время директивы, касающиеся атомной войны и оккупации СССР и других социалистических стран. Зимой 1945—1946 годов Черчилль провел несколько месяцев в Соединенных Штатах.
5 марта 1946 года в городе Фултон, штат Миссури, в Вестминстерском колледже в присутствии прибывшего туда Трумэна Черчилль выступал со своей знаменитой речью, положившей начало подготовки атомной войны против СССР. Он предложил предъявить Советскому Союзу ультиматум, который, в конечном счете, сводился к восстановлению в нашей стране капиталистических порядков, к отказу ее от своего суверенитета. При этом Черчилль полагал, что это надо сделать немедленно, пока в Америке есть атомная бомба, а в Советском Союзе ее еще не было.