Человечество: вчера, сегодня, завтра
Шрифт:
Затянувшаяся бедность приводит к необратимым последствиям для страны. Общеизвестно, что из-за «русского креста» — низкой рождаемости и высокой смертности — мы по-прежнему теряем до миллиона человек в год. Страшно и то, что дети не замещают родителей не только количественно, но и качественно. Каждое последующее поколение имеет меньший потенциал физического, психического и социального здоровья. Нация не просто вымирает, она деградирует. Вследствие естественной убыли за последние 15 лет нас стало меньше почти на 10 миллионов человек. Частично это сокращение было компенсировано за счет миграции. Но население России ежегодно сокращается примерно на 0,6— 0,8 миллиона человек. И к 2016 году численность составит 134,3 миллиона человек, то есть
В целом российское общество устойчиво ориентируется на однодетную семью: одного ребенка имеют более половины семей. Кроме того, по экспертным оценкам, 15—17 процентов супружеских пар бесплодны. В идеале, чтобы избежать депопуляции, в российской семье должно быть трое детей. Но кто на это решится, если, по данным Росстата, более 60 процентов работающих получают заработок, не обеспечивающий даже прожиточный минимум для самого работника и одного ребенка? Но низкий уровень материальной обеспеченности не единственная определяющая причина. Исторический опыт показывает, что введение высоких детских пособий лишь непродолжительное время влияет на рост рождаемости, а затем всё возвращается на круги своя, если не воздействуют другие сопряженные факторы. Кстати, некоторый рост рождаемости в последние год-два стал в основном следствием увеличения численности женщин в репродуктивном возрасте.
По данным ВОЗ (Всемирной организации здравоохранения), уровень здоровья населения на 50 процентов зависит от социально-экономических причин, на 20 процентов — от генетических, на 20 процентов — от экологических и на 10 процентов — от состояния системы здравоохранения в стране. В целом по России около 40 процентов детей уже рождаются больными. Каждое следующее поколение детей обладает меньшим потенциалом здоровья, чем их родители. Так возникает «социальная воронка»: проблемы здоровья перемещаются из старших групп населения в молодежные. Можно смело утверждать, что «удвоения» ВВП недостаточно для радикального улучшения здоровья и долголетия нашего населения. Нас не должен вводить в заблуждение рост средних показателей доходов. Об этом здесь убедительно говорила Ольга Александровна. Рост средних показателей далеко не означает, что доходы в равной мере увеличиваются у всех групп населения. Напротив, усугубляется социальная поляризация. И как больные матери рожают больных детей, так бедные семьи воспроизводят бедность.
Наряду с традиционными бедными, которые есть в любой стране (одинокие матери, многодетные семьи и семьи с инвалидами) у нас возникло уникальное, чисто российское явление — работающие бедные. В любой стране, если человек имеет работу, пусть даже низкооплачиваемую, он может жить на уровне бедности или чуть выше, но не за чертой. А в России примерно 30 процентов работающих — то есть 20 миллионов человек! — имеют заработок ниже прожиточного минимума. Причем — и это тоже российский феномен — в разряд бедных всё чаще попадают работники, которые раньше имели доходы выше средних: врачи, военные, высококвалифицированные инженеры, научные сотрудники.
Уникальным явлением можно считать и бедность российских пенсионеров, которые своим прошлым трудом заслужили несравнимо более высокий уровень жизни. Бывший руководитель Пенсионного фонда России и министерства здравоохранения и социального развития Михаил Зурабов очень гордился тем фактом, что средний размер пенсии в России равен прожиточному минимуму. Но что это значит в реальности? Это значит, что 50 процентов пенсионеров получают пенсию ниже этого прожиточного минимума, а 50 процентов — чуть выше, поскольку дифференциация пенсий очень мала. Резервов же для резкого повышения пенсий практически нет, так как введение накопительной системы отняло часть средств от текущих выплат.
Как и за счет чего выживают неработающие
На фоне прогрессирующей бедности правительству очень важно показать позитивные тенденции. Так возник многократно озвученный с высоких; трибун тезис о 30-процентном росте доходов населения за прошедшие три года. Нас убеждают, что жизненный уровень народа все-таки повышается. Однако специалиста на этих цифрах не поймаешь. Дело в том, что распределение доходов очень поляризовано. Есть 5 процентов богатых и очень богатых (по российским меркам) людей со среднедушевым доходом свыше 3 тысяч долларов в месяц. И есть огромный слой бедных, имеющих доходы на уровне примерно 60 долларов. Первые в 30 с лишним раз богаче вторых, но «в среднем по больнице» получается неплохо.
То же самое происходит и со средней зарплатой: ее дифференциация на одном конкретном предприятии составляет 10 — 15 раз, в рамках одной отрасли — 20—40 раз, между регионами — 20—45 раз. При повышении реальных доходов или средней зарплаты прирост в большей степени поступает к тем, у кого жизненный уровень и без того высок. Для большинства же населения ситуация либо не меняется, либо меняется в худшую сторону.
В условиях столь резкой поляризации доходов использование средних величин теряет всякий смысл. Ведь фактически у нас сегодня возникли две России — страна богатых и страна бедняков. Образовались два уровня жизни со своими доходами и денежными единицами, два потребительских рынка, отличающихся ценами и набором услуг. 5 процентов богатых и очень богатых владеют 75 процентами всех денежных сбережений, а 71 процент населения имеет лишь 3 процента общей суммы накоплений. 75 процентов россиян живут в стесненных бытовых условиях, в домах плохого качества, а 3,5 процента семей обладают всеми видами материального богатства, включая недвижимость, антиквариат, золото, 2—3 комфортных жилища.
Представители «двух Россий» в повседневной жизни почти не пересекаются, они говорят на разных языках и плохо понимают друг друга. Как в известной поговорке: «У одних щи пустые, у других жемчуг мелкий». Поскольку у «богатой России» крупный жемчуг, то «бедная Россия» оказалась вообще без щей.
Углубление экономической пропасти между богатыми и бедными опасно тем, что в «Россию богатых» фактически входит вся политическая элита, которая не знает или не хочет знать, как существует большинство населения, как живет «страна бедняков». На различных конференциях и «круглых столах» доводится слышать от высоких чиновников, что проблема бедности во многом надумана, что в России вполне можно прожить на минимальную зарплату или пенсию. Подчеркну: так считают представители правящей элиты, которая и формирует социальную политику государства.
Вектор этой политики очевиден. Несмотря на «неустанную заботу» верхов о благе народа, принятые в последние годы решения только увеличили социальный разлом между бедными и богатыми. Прежде всего это плоская шкала подоходного налога, после уплаты которого, разрыв в доходах 10 процентов богатых и 10 процентов бедных увеличился с 14 до 17 раз. Во-вторых, установление единого социального налога с регрессивной шкалой, поставившее жирный крест на системе социального страхования. В-третьих, перманентная и невнятная пенсионная реформа. В-четвертых, реформа ЖКХ, которая идет за счет менее обеспеченных слоев населения.