Человек боя [И возмездие со мною]
Шрифт:
– Посмотри назад.
Девушка оглянулась.
– Боже мой! За нами?!
– Надеюсь, что нет. Посмотрим. Пока не сигналят…
Словно услышав слова Крутова, «Форд» включил мигалки и сирену, увеличил скорость, догоняя джип.
– Пристегнись на всякий случай, – негромко сказал Егор.
Елизавета глянула на его затвердевшее, но спокойное лицо и послушно защелкнула страховочный ремень, вдруг преисполнившись уверенности в том, что все обойдется.
«Форд» обошел притормаживающий «Судзуки», остановился в десяти метрах впереди. Двое мужчин, сидевшие в нем, в голубой летней форме капитана и
– Капитан Огурцов, дорожный патруль. Ваши документы.
– А что случилось, капитан? – миролюбиво спросил Крутов. – Неужели мы похожи на угонщиков или бандитов?
– Район объявлен на особом положении. Документы, пожалуйста.
– Кем объявлен? Губернатором области, мэром Брянска?
– Начальником УВД. – Капитан нагнулся, ища глазами Елизавету. – Вы тоже покажите свои документы.
Крутов успокаивающе положил руку на локоть шевельнувшейся было девушки, достал удостоверение офицера ФСБ, раскрыл, но в руки капитану не отдал.
– Этого достаточно?
Капитан глянул на фото, протянул руку.
– Прошу.
Егор спрятал удостоверение, правой рукой перехватил руку милиционера и особым образом нажал, заставляя того присесть. Лейтенант по другую сторону машины выхватил пистолет, направил на Крутова. Тот с улыбкой сказал в бледнеющее лицо капитана:
– Прикажи ему опустить пушку, руку сломаю.
На лбу капитана выступили капли пота. Он попытался дотянуться до своего пистолета, не смог, застонал от боли, прохрипел:
– Терещенко, спрячь оружие!..
Лейтенант перевел взгляд с лица Крутова на своего начальника, с неохотой опустил пистолет, спрятал в кобуру, отступил в сторону.
– Так-то лучше. – Крутов слегка ослабил нажим. – А теперь выкладывай, в чем дело, капитан. Ты ведь понимаешь, что с моей Конторой лучше не связываться? Мигнуть не успеешь, как вылетишь из органов за нападение на сотрудника службы безопасности.
– Отпусти… – фальцетом сказал милиционер. – У нас приказ – задерживать все иномарки и проверять документы…
– Не смеши, командир, такие задачи ставятся гаишникам, вам же называют конкретные фамилии и приметы. Кого ищете?
Лицо капитана позеленело. Кусая губы, он просипел:
– Бандита ловим, фамилия Воробьев, объявил себя «мстителем», сколотил шайку, нападает на мирных граждан.
– Я слышал обратное. – Егор наконец отпустил руку милиционера. – Что «мстители» как раз поставили цель избавить страну от дорожных бандитов и грабителей. Так что не все правда, что вам говорит начальство. Надеюсь, мою фамилию на корочках прочитал? Не Воробьев?
Капитан мотнул головой, разминая руку, приходя в себя, и по лицу его было видно, что ему очень хочется взяться за оружие.
– Не советую, – угадал его мысль Крутов. – Я здесь не один, за мной следуют мои парни, которым я по рации уже передал ваши приметы. Предсказывать вашу судьбу не надо?
Капитан выпрямился, махнул рукой лейтенанту, поковылял к своей машине, водитель которой вылез из кабины с автоматом в руках. Оглянулся, хотел что-то сказать, но передумал. Хлопнули дверцы, «Форд» круто развернулся и поехал назад,
– Ну ты даешь, полковник! – пробормотала она. – С тобой не соскучишься! Если ты все время так живешь…
– Как? – Егор включил мотор, тронул джип с места.
– Беспокойно… под страхом задержания…
– Надеюсь, не все время. Просто пошла такая полоса в жизни, беспокойная, хотя я сам стремлюсь исключительно к мирной жизни.
– Что-то не вижу я этого твоего стремления. Ты как какой-то катализатор, вокруг которого начинаются странные и, что хуже, страшные события.
Крутов засмеялся, постаравшись выразить смехом беззаботность и уверенность в своих силах, хотя в душе его копились холод и мрак.
– Вот увезу тебя в Москву, и все переменится. Как говорил поэт: «И по-другому прожить обещаю…» [38]
Егор не стал декламировать четверостишие дальше, потому что там шли совсем не подходящие ко времени строки:
И по-другому прожить обещаю,если вернусь…Но ведь я не вернусь…До Жуковки их никто больше не останавливал и не догонял, шоссе Брянск – Рославль в обе стороны было почти пустым, однако особой радости это обстоятельство пассажирам «Судзуки» не доставило, оба пребывали в некотором расстройстве духа и разговаривали мало. Проехали пост ГАИ у поворота на Летошники, ожидая указания инспектора остановиться, и когда его не последовало, даже повеселели.
38
Р. Рождественский.
– Неужели нас больше не тронут? – воскликнула Елизавета. – Еду и только об этом и думаю. Если бы ты знал, как мне все это надоело!
– Что именно? – сухо, с показной обидой спросил Крутов.
Девушка грустно усмехнулась.
– Слежка, погони, драки, постоянный страх… извини, что я тебе это говорю, ты не виноват, но мне от этого не легче.
– Я понимаю, – после долгой паузы проговорил Егор уже нормальным тоном. – Все это действительно неприятно и душу не греет, но даже если бы я не появился, твой властолюбивый Мокшин все равно действовал бы так, как действовал. Твоя свобода и жизнь зависели бы от него.
– Знаю. – Лиза зябко передернула плечами. – Не представляю даже, что бы я делала без тебя… на душе так гадко…
Крутов чувствовал почти то же самое, поэтому поспешил успокоить девушку, а сам все прикидывал и прикидывал варианты своих дальнейших действий и не мог выбрать ни одного. Самым оптимальным вариантом был бы самый простой и надежный: ликвидация Мокшина, но он был недостижим.
В Жуковке джип тоже никто не остановил, а вот у Фошни его ждал милицейский наряд на «уазике» в составе трех человек: лейтенанта и двух сержантов. Лейтенант вышел на дорогу, поднял руку, и Егор сбросил скорость, подъезжая к потеющему от жары офицеру вплотную, так что тот испуганно отступил. Егор перевел дух: профессионал остался бы на месте, этот же парень оперативником явно не был и Крутова не знал.