Человек-Черт
Шрифт:
– Вот как… А где была та лечебница, в которой пребывал Эггельс? В Мордовии?
– В Башкирии. Андрюш, только ты это… Не вороши прошлое. Начнешь копать, вонь поднимется. Пресса может зашевелиться. А мы же как-никак причастны к этому выродку… Пусть тлеет в земле.
– Да, мама, я знаю.
Поболтав еще немного с мамой, Андрей позвонил Олеси Левит:
– Привет, старая кляча, где сегодня будет репетиция? Я приду.
– Что-что? Кажется, у меня в ухе стрельнуло. Или я услышала слово «приду»?
– Повторить?
– Как ты себя чувствуешь?
– Лучше. – Андрей кисло закатил глаза. Да ни хрена ему не лучше! Зубы выпадают! Он понятия не имеет, как будет репетировать. Но наврал, как и маме – ему лучше. Левит продиктовала новый адрес.
– Только можно тебя попросить об одном одолжении? – сказал Жуй. – Купи мне чего-нибудь
Он пошел в душ, ему надо было приводить себя в норму, по словам Левит до репетиции оставалось три часа, из которых, как минимум полтора – на поездку. Мотоцикл он сейчас вести не может, доберется до места на такси. Но сначала душ! Он не был в ванной пять дней!
В душе, намыливая волосы, он нащупал у себя на голове шишку. Потрогал, боли не было. Неужели, это он набил ее еще тогда, когда колотил металлической дверью по стене? Прошло пять дней, а до этого он этой шишки не замечал. Впрочем, он и до головы не дотрагивался. Через несколько секунд он нащупал еще одну точно такую-же шишку с другой стороны. Они возникли над ушами и располагались с удивительной симметричностью. Потом он долго брился, поражаясь насколько сильно у него за пять дней отросла щетина. Под глазами темные круги, щеки впалые… Да, запустил он себя.
Санкт-Петербург
26 июня 2017 г.
На этот раз Левит арендовала помещение в одном ДК на юге Питера. Пообещав, что группа будет репетировать здесь до августа, а после тура «Ultramobile», который начнется в начале октября и закончится в конце того же месяца грандиозным выступлением в Москве, Олеся будет искать место посолиднее, у нее были наметки на одну студию, но она была тесновата. Впрочем, она могла поискать и другие варианты.
Участники группы встретили своего солиста объятиями и рукопожатиями. Даже накрыли ему небольшой стол, чтобы изголодавшийся Андрей Жуй смог набить живот, ведь без своей Нади Гриковой он совсем закис, некому приготовить даже макароны. Участники группы жалели Жуя, поддерживали его, давали советы. Жуй был благодарен друзьям и после еды, почувствовав себя действительно намного лучше, отплатил им прекрасной сочной игрой на гитаре. Новая пронзительная мелодия вырвалась из-под его медиатора. Левит, сидящая за пультом, записала ее и одарила лидера группы похвалой. Мелодия была классная, настоящий рок, участники стали подыгрывать, создавать вместе музыкальный рисунок, насаживать мелодичное мясо на гитарный скелет жуевской мелодии. Репетировали до ночи. Шесть часов почти без остановок. В итоге на свет появился один новый трек (правда, пока без слов) и еще пара не менее хардроковых вещей, которые участники вставят в свой репертуар в обязательном порядке. Левит была рада и предложила всем вместе завалить в ближайший бар и пропустить по паре бутылочек пивка.
– Отлично поработали, ребята! – говорила она, помогая клавишнице Марине отключать штекера от синтезатора. – Видимо, нашему Андрею нужны иногда такие каникулы. После них ты, Андрюш, играешь как зверь!
– Пожалуй… – согласился барабанщик Володя Рикардо. – Мне нравятся новые вещи. Пронзительно, аж мурашки по коже!
– Не слишком ли тяжеловато? – усомнился Таймураз Ярмагаев, почесывая бороду.
– Ты что? Это то, что надо! Настоящая жесть! Предлагаю встретиться завтра перед выступлением в «Кренделе», – Левит застегивала кожаную косуху. – Жуй, сможешь написать текст к новой мелодии? Может, у тебя есть уже что-нибудь в твоем блокнотике?
– Под это пока нет. Но думаю, напишу.
– Отлично! Отшлифуем новую песню, отыграем с текстом и уже в «Кренделе» представим публике!
– Олесь, ты забыла, – поправил ее Жуй, – у нас в группе принято говорить не «публике», а «толпе»!
Репетиционное помещение наполнилось веселым смехом. Жуй смеялся громче всех, немного повергая в трепет участников своими заостренными резцами, прорастающими из оголенных розовых десен.
Санкт-Петербург
27 июня 2017 г.
Продираясь сквозь туман твоих желаний
Я мечтаю о тебе и понимаю,
Что чего-то не хватает нам с тобою.
Очень странною бываешь ты порою,
Это
Может это колдовское все влечение.
Ты закрыта на замки и на засовы.
Да, чего-то не хватает нам с тобою…
– читала Олеся Левит и пыталась положить этот текст на вчерашнюю мелодию, созданную Жуем. Чего-то не стыковалось. Не понимая как это петь, Левит пробовала мысленно наложить текст на музыку, пробовала менять ритм… Она сидела на стуле, вальяжно облокотившись на мягкую спинку в новом репетиционном помещении и посасывала пивко из узкого бутылочного горлышка. Как они и договаривались с участниками группы, сегодня все пришли пораньше. Еще не до конца отошедшие от вчерашней легкой гулянки в баре, ребята подключали инструменты, настраивались на репетицию. Жуй пришел один из первых и бросив мотоциклетный шлем прямо на пульт, сказал, что у него прекрасное настроение. Что он всю ночь писал, что он приготовил кое-что по-настоящему новое и крутое! Ребята были заинтригованы, а Андрей Жуй только ухмылялся и посматривал на всех с надменной хитрецой. Он достал блокнотик и, перелистав несколько страниц, нашел что надо, перечитал и довольно улыбнулся. Но тут у него заиграл мобильный телефон, а в помещении была очень плохая связь и ему пришлось выйти в коридор. И вот пока Жуй отсутствовал, Левит решила одним глазком взглянуть на новые тексты. Конечно, через несколько минут, Жуй и сам бы представил их участникам группы, но женское любопытство взяло верх. Она быстренько взяла забытый Жуем блокнотик и пробежала взглядом по некоторым страницам. Прочтя несколько строк, она оказалась в легком недоумении. ЭТО и есть новый шедевр? Как его петь? Это же сопли! Левит читала дальше:
Мне сердечко ты ни разу не дарила
И про будущее мало говорила.
Улыбнешься, отвернешься и «Пока!»,
Принимаешь ты меня за дурака.
Может легче бросить все в песок?
Как подумаю, но сразу на часок
Отвлекусь и снова как всегда
Принимаешь ты меня за дурака!
Левит поморщилась. Такое исполнять нельзя! Это не рок! Это самая настоящая карамельная попса! На какую бы музыку это не положи – попса галимая! Ну-ка, а что там с припевом?
Бестолковый Амур
В сердце сослепу стрельнул
И теперь душа орет
Сердце стонет и ревет.
Сердцу тесно в груди,
Сердцу хочется расти!
Бестолковый Амур
Что-ж ты сделал, мать твою!
Жуя еще не было, участники «Толпе» продолжали настраивать инструменты, а Олеся Левит немного обеспокоенная этим ночным материалом, перелистнула страничку и почитала, что еще написал Андрюша. У нее начинало складываться убеждение, что у молодого лидера «Толпе» начинается раздвоение личности. Вчера он был супер! А сегодня – сопливый попсовик. Два дня назад он загибался от страшного депрессняка, вчера он исторгнул из себя истинный рок-шлягер, а сегодня он печальный флегматик.
– Заасфальтированная любовь!
Забетонированная судьба!
А сердце стонет и болит вновь и вновь!
Заасфальтированная любовь!
Забетонированная душа!
Законопаченная судьба!
Ах, как раньше была хороша
Забетонированная душа!
Да он издевается, что-ли! Левит захлопнула блокнотик и швырнула его обратно на пульт. Какая, на фиг, любовь! Что за детский садик! Где драйв? Где пламя?