Человек? Да! (Продолжение «Галактеров»)
Шрифт:
— Есть!
Сопровождавшееся тихим шипением гидравлики или еще какого усилителя движение прекратилось, когда люк вышел наружу на сорок сантиметров, не меньше, — машинально прикинул толщину люка Олег.
Оглядел край среза — между самим потолком и краем выдвинувшегося люка зияла сантиметровая щель, но оттуда не поступало света, и ничего не было видно. Попробовал уцепиться и потянуть вниз еще люк — не тутто было. Никакого действия в ответ! Подумал, толкнул ее снизу вверх — вдруг нужно поднять его, чтобы сработала какаято внутренняя пружина, стабилизирующий замок, что ли и люк открылся полностью? Но… люк с плавным чмокающим звуком
— Черт его дери!!!
На контрольной панели дежурного оператора сектора ER9/GH2 снова потух сигзатор открывания с внешней стороны технического люка. Только зажегшись, погас. Оператор только глянул на эту панель. Его взгляд задержался на опять! вспыхнувшем сигзаторе и…галактер отвернулся. За время дежурства столько раз происходит вот таких бессистемных открыванийзапираний всевозможных технических ходов сообщений, что дежурные уже полдрига назад как перестали отправлять дежурные смены проверять нерегламентированные и не заявленные работы в том или ином секторе того или иного корабля.
Все охраняется и если комуто понадобилось лезть в корректорную центровочную систему корабля при спуске на планету и нюхать сточные отходы жизнедеятельности организма галактерасоседа, которые сбрасывались именно через эти корректурные толчковые дюзы, когда корабль находился на планете — все равно при взлете все выгорит — ссванг, дери! то, пожалуйста, я не против!
Наверняка это техники третьего класса подготовки снова ленятся зайти через главный вход и готовы нюхать экскременты, но только не сделать лишнего шага ногой, шаррагневые чвалы!
…так что пришлось снова корячиться и открывать люк. Сейчас он умнее и не станет закрывать люк. Задумался. Из раздумий его вывел голос Юдина.
— Блин, ты там не вымер часом? Вообщето ты на моей спине стоишь!
— Я думаю, — изрек тот и схватившись обеими руками за люк попытался повернуть его по часовой стрелке. Никакого результата! Да что же это такое? Напрягся, попробовал против часовой и люк плавно, уже без его помощи продолжил движение. Замер после прохождения 900 отметки от первоначального положения и…стал опускаться! Все ниже и ниже. Олег думал, что выдвигающийся шток до десяти сантиметров в диаметре и отполированный до зеркального блеска из центра люкаплатформы вот сейчас, ну, значит, вот сейчас, нет, еще через десять сантиметров остановиться, но тот не прекращал движения. Куницын отодвинулся, когда крышка люка поравнялась с ним на уровне груди и продолжила движение. Тут до него дошло и он под недовольный возглас Юдина не оченьто нежно и заботливо по отношению к его спине спрыгнул на пол. Тут же оттолкнул Юдина в сторону.
— Слушай, ты охерел в атаке? — обернулся уже с серьезным и недовольным лицом Илья.
— Смотри вверх! — ответил тот, глядя на опускавшийся явно до конца люкплатформу.
Когда платформа замерла в какихто десяти сантиметрах от пола, сверху вспыхнул свет. Юдин понял:
— Извини.
— Ну что, полезем или, или что? — ответил Олег, когда они осмотрели что там вверху — какието многочисленные трубы небольших размеров, светящиеся десятками оттенков не меньшего количества световолоконные нити, что ли?
Тот подумал немного, прислушиваясь к звукам в туннеле, к легкому шипению исходящего какогото газа из открывшегося люка, ответил:
— Полезли! Один черт забрались в самый клоповник! Посмотрим хоть, что у них внутри! По крайней мере, нас же не засекли.
— Кто его знает?
— Верно! Както об этом и не подумал, — замер в нерешительности Илья. — Залазь! Закроем изнутри, вдруг прокатит?
Олег пожал плечами и встал на платформу с одной стороны. Илья с другой. Если встать на носки, то перед глазами светилась бегущая по кругу красная световая засветка, гаснувшая по мере пройденного пути. Когда она полностью меркла, то была видна выступающая эта самая светящаяся по кругу клавиша, которая так и просила нажать ее, что и сделал Юдин. Платформа пошла вверх…
… Ну, и что там? — встрепенулся Горшенин в кровати, когда Илья вдруг замолчал, на миг прервав пересказ всего того нового, что он видел.
Врач базы запретил Денису, по крайней мере, еще сутки принимать горизонтальное положение, поэтому с радостью выполнявшая распоряжение Михаила Гронова Ирина настояла на вот такой форме разговора. С нее хватило переговоров с Куликовым, но отцу она перечить не могла. Юдин попал под винты.
— Да вот я схему корабля нарисовал по памяти, где, что и как. Ну, это примерно, — ответил Илья, доставая из кармана лист бумаги и протягивая ее Денису…
…подсветки как таковой здесь не было — освещения было достаточно от световых волокон линий электропередач. Не вникая во весь этот технический хаос проводов, труб они пошли дальше, все время поднимаясь вверх и вверх, каждый миг готовые открыть огонь по вынырнувшему из-за поворота или вообще черт знает откуда какому-нибудь галактеру, забредшему сюда или направленного выяснить причину открываниязапирания люка. Но, кажется, хозяев корабля это не беспокоило.
По мере продвижения в одном сегменте узкого хода они встретили две боковые двери. На вопросительный взгляд Ильи, обернувшегося к Куницыну, тот ответил:
— Наверняка это совсем уж специфичные проходыкладовки, что ли! Давай глянем, что впереди? Если что, вернемся!
Поэтому они беспрепятственно дошли до вполне обычной дверилюка тоже овальной формы. У них что, все овальное? Дверь как дверь. Наглухо герметично перекрывавшая этот коридор, но на расстоянии менее двух метров верхняя ее часть вдруг задрожала в легкой световой интерференции и протаяла, показывая, что находится с той стороны.
Там далеко впереди по сторонам, с боков и сверху — потолка вообще не было видно, так как он уходил под верхний край двери — предстала огромная промышленная зала. Там находились бесчисленные агрегаты производства и сборки, которые совершали массу всевозможных, даже не уследишь перемещений. Быстро меняющиеся блики вспышек, порождающихся во множестве, и казалось, во всех местах одновременно ослепили их. Затем глаза стали привыкать к световому хаосу.
Со стороны это походило на рой единого гигантского муравейника копошащегося, передвигавшего, кудато переносившего с места на место и обратно порой одни и те же огромные детали с помощью всевозможного вида приспособлений. Полностью механизированное производство непроизвольно заставляло напрячься. Глаза машинально пытались отследить какое-либо отдельное действо, чтобы хоть в какойто мере понять часть глобального процесса. Процесса одновременного и от этого непонятного движенияработы десятков, сотен производственных захватов, мощных рычагов, натянутых тросов, дрожащих от напряжения и выдерживающих чудовищной массы детали и агрегаты.