Человек-да

Уоллес Дэнни

— Нет. Хотя погоди...

Нет, запасных очков у меня не было. Но еще одни очки были. Те, что я носил в детстве. Вряд ли мое зрение так уж сильно изменилось за последние двадцать лет. Они должны подойти. Несколько лет назад мама мне их завезла вместе с коробкой со всякой всячиной, что я оставил в доме у родителей...

— Иан, ты — гений.

Я сидел на стуле перед зеркалом, размышляя над своей проблемой.

Вроде бы я взрослый человек, в брюках хожу — не в штанишках, а надел детские очки.

Если и впрямь существует

загробная жизнь и наши предки, как утверждают некоторые, время от времени заглядывают в наш мир, дабы проверить, как мы живем, хотелось бы надеяться, что сейчас они меня не видят. Меньше всего я хочу, чтобы эта моя проблема стала достоянием всего загробного мира. «Как там Дэнни?» — спросит один из моих почивших предков. — «Прекрасно, — ответит ему другой. — Только, по-моему, он у нас теперь дурачок». А Майтрея что подумает, если вдруг заскочит ко мне? Вряд ли ему захочется направлять по жизни дурачка.

Зазвонил телефон. Это опять был Иан.

— Я только что говорил с Уэгом, — доложил он. — Что ты с ним сделал вчера вечером?

— Ничего! Просто показал ему путь Согласия.

— Он утверждает, что ты затащил его в стриптиз-клуб, где вас обоих ограбили.

— Нас туда пригласили. И это был не стриптиз-клуб, а «салон для джентльменов», Очень классный.

— Где такой нашли?

— На одной тихой улочке.

Иан негодующе прицокнул языком.

— И вас ограбили?

— Нас никто не грабил. Мы просто вошли и, удостоверившись, что там не происходит ничего незаконного и аморального, сели в небольшой комнатке, где женщина в неглиже налила нам два теплых пива, а потом вошел толстый марокканец в костюме и сказал, что пиво стоит пятьдесят фунтов за бокал и мы должны уйти, потому что шоу уже закончилось.

— Это притон-обираловка! Для туристов! А не для вас!

— Ничего не понимаю. Зачем же нас пригласили, если хотели просто забрать наши деньги и опять выставить нас на улицу?

— Уэг считает, что ты на грани срыва.

— Ничего подобного!

— Я-то знаю, а вот он — нет. Говорит, ты поел карри в одном ресторане, а потом пошел в соседний и заказал еще.

— Врет! Там я ел поппадом.

— Он также говорит, что ты, кажется... запал на него.

— Запал?

— По его мнению, твоя одержимость Ханной — это просто прикрытие. Говорит, впервые он заподозрил, что ты не ровно к нему дышишь, когда ты послал ему цветы. Говорит, ты теперь с ним всегда соглашаешься и стараешься все время быть рядом с ним.

— Ну, это еще не повод, чтобы ставить под сомнение мои сексуальные наклонности.

— Он также утверждает, что ты увлекся мюзиклами и не раз заводил разговор про то, что мужчины могут рожать детей.

— О.

— В общем, — продолжал Иан, — Уэг думает, что ты хочешь завести с ним ребенка.

— Хм.

— По-моему, Уэг не Провокатор.

— Да, я тоже так думаю.

Итак, Уэг был вычеркнут из списка подозреваемых. Причем совершенно справедливо. Он вел себя просто как обескураженный друг в ходе моей борьбы с призрачным тайным врагом. Ну ладно, Бог с ним.

Двумя часами

позже, поборов похмелье, я уже в оптике выбирал новые очки, моля Бога, чтобы женщина за прилавком не предложила мне примерить какую-нибудь модную детскую оправу.

— Итак, — произнесла она. — Для начала я задам вам несколько вопросов. Ваше имя...

— Уоллес.

Она медленно напечатала на компьютере «Уоллес».

— Так... Уоллес... а фамилия?

— Ой, простите. То была моя фамилия. Вернее, она и сейчас такая. А зовут меня Дэнни.

Женщина вздохнула и с показной неохотой медленно шесть раз нажала на кнопку «стереть».

— Ладно. Начнем сначала. Имя?

— Дэнни.

«Дэнни», — напечатала она.

— Фамилия?

— Э... Уоллес.

У меня было такое чувство, будто я сдаю экзамен, посему я испытал облегчение, когда она молча кивнула, впечатывая мои ответы. У-уф. Меня и впрямь звали Дэнни Уоллес.

— Так, теперь... — произнесла она, явно переходя к следующему вопросу анкеты. — Вы мистер?

Ээ? Разумеется, мистер. Взгляни на меня, женщина. По-моему, я не самый женоподобный мужчина на свете. Разве что вам нравятся небритые женщины. И... мужского пола.

— Простите? — сказал я.

— Вы — «мистер» Уоллес?

Женщина не поднимала головы. Но ведь она видела меня, когда я вошел, недоумевал я. Слышала мой голос. Как она может не знать? Или боится строить предположения? Я был возмущен, но тщательно обдумал ее вопрос, прежде чем ответить:

— Да, я — мистер Уоллес.

Может, ее смутили мои детские очки? Или она думала, я скажу: «Нет, я — мастер [63] Уоллес, но я уже взрослый мальчик, ибо мама одного посылает меня в магазин»?

63

Мастер — уст. титулование мальчика на письме, ставится перед именем.

— Хорошо... мистер Уоллес. И вам нужны очки?

Боже. Я похож на человека, который доволен теми очками, что сейчас на мне? Нет, ни чуточки. Хотя откуда ей знать, если она не отрывает глаз от монитора.

Женщина щелкнула по окошку с пометкой «Да», изображение на экране сменилось, и затем она задала свой самый лучший вопрос...

— Вы уже носите очки?

Ношу ли я очки? ПОСМОТРИ НА МЕНЯ. Я в очках! Не заметить этого невозможно. Я ношу очки, и я — мистер. Можешь называть меня «мистер Четырехглазый», «Мальчик-мужчина мужского пола, который носит очки».

Либо это женщина никогда раньше не видела человека мужского пола, либо впервые видит человека в очках. Кого она привыкла видеть? Собак с моноклем?

— Ношу ли я уже очки? — уточнил я — на всякий случай. А вдруг я ослышался и зря представлял себе собак с моноклями на мордах?

— Это для системы, — объяснила женщина, впервые глянув на меня с тех пор, как она села за компьютер. Но, по-видимому, до ее сознания пока еще не дошло, что вся информация, которая ей требовалась «для системы», буквально смотрит ей в лицо.