Человек, для которого не было тайн
Шрифт:
Знающим древнюю книгу «Ниппонсеки» — историю Японии — известен рескрипт императора Дзимму, жившего больше тысячи лет назад: «Накроем весь мир одной крышей и сделаем его нашим домом». По-японски это звучало весьма лаконично: «Хакко Итио». Таков был завет божественного предка нации Ямато, населяющей Страну восходящего солнца.
Как раз об этом и рассказывал в машине Рихард Зорге Эйгену Отту по пути на прием в Академию генерального штаба. Среди приглашенных было всего, несколько штатских, и среди них доктор Зорге. Об этом постарался полковник Отт, который приобретал все больший вес в Токио.
В академии собралось много военных, снискавших
Когда входили в конференц-зал, Отт шепнул Рихарду:
— Сегодня я покажу тебе много интересного, только не отставай…
Гостей принимал начальник академии, совсем уже дряхлый генерал с лентой через плечо, увешанный орденами. Но и другие генералы не были обойдены вниманием императора — орденов на всех было великое множество.
Полковник Отт и Рихард Зорге выделялись среди собравшихся своим ростом, каждый из них был на голову выше любого японского генерала. Церемонно раскланиваясь, они пробирались вперед, лавируя между группами военных. Подобострастный майор-порученец вел за собой полковника Отта, чтобы проводить и представить прибывшему на прием военному министру, сменившему генерала Араки. Здесь стояли начальник генерального штаба, военные советники, члены императорского военного совета, командующий флотом, его начальник штаба… Поклоны, улыбки, рукопожатия…
Майор-порученец куда-то исчез, и полковник Отт с доктором Зорге были предоставлены самим себе. Отт называл Зорге имена генералов. Некоторых из них Рихард уже знал, о других слышал, но многие были ему неизвестны.
— Генерал Тодзио, — Отт незаметно указал на крупнолобого генерала с коротко подстриженными усами. — Представляет наиболее решительную группу военных…
Командующий Квантунской армией генерал Хондзио… Говорят, получил повышение, будет императорским адъютантом…
Это настоятель синтоистских общин в Маньчжурии генерал Ходзимото, — указал Отт на военного, который прошел мимо. — Кроме того, он еще начальник полиции Квантунской армии…
Вот принц Асаки, женат на дочери императора Мейджи…
А это генерал Доихара… Подойдем…
Так вот он каков, генерал Доихара Кендзи, — Рихард знал многое о нем крупнейший японский разведчик, которого называют дальневосточным Лоуренсом. Сейчас он управлял японской разведывательной службой на континенте. Это был коротко, под машинку, остриженный невысокий человек, с очень широким лбом и большими ушами. Нос луковицей — узкий у переносицы и очень широкий книзу. На груди ордена «Священного сокровища» всех степеней, ордена «Тигра», «Золотого коршуна», «Двойных лучей восходящего солнца», какие-то еще…
«Да, разведка у них в почете…» — мелькнуло в голове Зорге. С помощью Отта он оказался в самой гуще японской военной касты. Вот они — хранители военных тайн, заговоров, которые он, Рихард Зорге, обязан раскрыть. Если бы только ему удалось это сделать!
Поздоровавшись, Доихара спросил по-немецки:
— На каком языке будем говорить?
— На монгольском, — шутливо ответил Рихард.
— Зюйте — согласен, — сказал по-монгольски Дойхара. — Сайн байну…
— Нет, нет, — воскликнул Зорге, — я предпочитаю китайский, либо английский, а лучше всего немецкий…
— Ну что ж, давайте говорить на любом из них, — Доихара улыбнулся одним ртом, обнажив неровные зубы. Лицо его оставалось бесстрастным.
Они поговорили
Когда отошли, Отт сказал:
— Этот человек говорит на тринадцати языках, в Китае он прожил пятнадцать лет…
Рихард выразил удивление, хотя все это он отлично знал.
На этом приеме Зорге познакомился также с генералом Итагаки Сейсиро, разведчиком такого же высокого класса, как Доихара. Если бы они знали, кого привел к ним в академию германский военный атташе!
Итагаки работал начальником штаба Квантунской армии и вместе с командующим Сигеру Хондзио прилетел в Токио, приурочив свою поездку к выпускному вечеру в Академии генерального штаба. Существовал неписаный закон, по которому все воспитанники академии, пусть они закончили ее хоть сорок лет назад, раз в год собирались в ее стенах, а потом отправлялись в ресторан Акабана на Кодзимати, где в молодости офицеры проводили свободное время.
Генералы Итагаки и Доихара были людьми, само появление которых где-либо было весьма многозначительно. Или они оба, или один из них обязательно появлялись именно в тех местах, где намечалась агрессия — в Маньчжурии, в Китае, на границах Монголии или советского Забайкалья. Организаторы международных провокаций, диверсий, политических убийств, интриг и заговоров, Итагаки и Доихара были самыми реакционными деятелями военно-фашистской клики Японии. Зорге не был лично знаком с Итагаки, но заочно знал его давно и гораздо лучше, чем многие из собравшихся здесь на приеме в Академии генерального штаба. И вот теперь генерал Итагаки стоял перед Зорге с застывшей улыбкой фарфоровой статуэтки, и на его бесстрастном лице ничего нельзя было прочитать. Недвижимы были его брови и плоские густые усы, будто наклеенные, сделанные из черной бумаги. Широкая переносица и прижатые уши, словно у лошади, готовой куснуть, дополняли облик Итагаки Сейсиро.
Разговор с Итагаки не получился — все куда-то вдруг заторопились, и Рихард вместе с Оттом двинулся в толпе военных к выходу в сад. Ночь стояла теплая, душная, светила луна, и в этом призрачном свете люди казались плоскими, как тени в старом китайском театре. Перед зданием тянулась полоса коротко подстриженного газона, а деревья отступили назад, только одна высокая криптомерия стояла на отшибе почти рядом с крыльцом. Под ее раскидистыми ветвями собралось много военных, которые развлекались тем, что старались достать рукой нижние ветви дерева. При этом тени разбегались, подпрыгивали, вскидывая вверх руки, и со стороны это выглядело каким-то ритуальным танцем. Старые генералы, стоявшие на ступенях крыльца, снисходительно смотрели на молодых офицеров, но когда кому-то удалось схватить зеленую ветку, не выдержали и закричали: «Банзай!», «Хакко Итио!», «Хакко Итио!» Офицерская забава обернулась военной демонстрацией приверженцев агрессивного курса. Видно, здесь все были такими.
Отт приподнял обшлаг парадного кителя, посмотрел на циферблат — время приема, указанное в пригласительном билете, уже истекло, следовало прощаться. Полковник был пунктуален. Другие поступили так же. Расходились, воинственно поправляя фуражки, пристегивая на ходу мечи.
Встреча с генералами Итагаки Сейсиро и Доихара Кендзи вызвала у Зорге много воспоминании. Он давно знал их — генералов-разведчиков, носителей и проводников милитаристских идей, знал, что именно с ними вступает он в тайное единоборство. Рихард вспомнил Китай.