Человек дождя
Шрифт:
Игра была приостановлена. Каллоуэй, распорядитель игрового зала, в сопровождении охранников в униформе подошел к их столу. Пришло время забрать выручку — коробку, полную денег, — поместить ее в сейф казино и подсчитать оставшиеся у банкомета жетоны. В руках у распорядителя была планшетка, на которой был закреплен желтый отрывной блокнот. Глаза Рэймонда широко раскрылись. Планшетка! Ему надо завести себе такую же.
— Так держать, — сказал сосед Рэймонда, с завистью указывая на столбик фишек, стоящий перед Чарли. — Ну ребята, денег вам хватит
— Мы жульничаем, — небрежно ответил Чарли.
Тем временем распорядитель подсчитывал фишки, занося колонки цифр в блокнот.
Не отрывая от него глаз, Рэймонд тоже принялся делать пометки в своем воображаемом блокноте. Банкомет усмехнулся, глядя на него.
— Он просто подсчитывает мои жетоны, — обратился он к Рэймонду.
Выражение лица Рэймонда не изменилось.
— Белых здесь сто восемьдесят два, зеленых сто пятьдесят девять, красных девяносто четыре и черных семьдесят три, — выпалил он ка одном дыхании.
Пораженный, Кэллоуэй взглянул на него. Когда он закончил подсчет, он выглядел еще более ошеломленным.
— Спасибо, — проговорил он, пристально глядя на Рэймонда, который ответил ему своим ничего не выражающим взглядом.
Брови банкомета удивленно взлетели.
— Как? Так вы все время считали?
На лице Рэймонда отразилась тревога. Это было то, о чем Чарли его предупреждал. Если откроется, что он считал, то он никогда больше не увидит Чарли. Никогда, никогда, никогда! Он широко раскрыл рот и резко захлопнул его. Держать пасть закрытой!
— Он имеет в виду жетоны, Рэй, — резко вмешался Чарли, пока Рэймонд не успел выдать себя. — Да, — сказал он банкомету, — он любит это дело.
Беспокойство Чарли усилилось еще больше. Слишком много разговоров вокруг Рэймонда. На его брата обращают слишком много нежелательного внимания.
Управляющий удалился с коробкой для денег, и «башмак» снова пошел по кругу. Рэймонд поставил два жетона, подавая знак, что в «башмаке» осталось много десяток. Чарли сделал максимальную ставку. Тысяча долларов. Пора было рисковать. Пан или пропал.
Старина Рэймонд. У него двадцать. А у Чарли одиннадцать. Замечательно. Еще десятка — и будет очко. Шансы выиграть просто великолепные. Чарли удвоил ставку. Теперь она равнялась двум тысячам долларов. Все теперь зависело от того, какая выпадет карта.
Рэймонд сделал знак банкомету, требуя еще карту. Тяжелый вздох пронесся над столиком. Он хотел прикупить к двадцати. Когда Рэймонд прикупил к восемнадцати вопреки всем инструкциям Чарли, это было достаточно неприятно. Но к двадцати! Вероятность проигрыша была астрономической, особенно при том, что «башмак» был полон десяток. Кроме того, его двадцать — почти верный выигрыш. У банкомета шестнадцать.
— Ты не хочешь карту, Рэй, — сказал Чарли очень твердо. — У тебя двадцать.
Но Рэймонд продолжал кивать банкомету. Да, накажи меня снова!
— Не очень хорошая мысль, Рэй, — сказал его седоватый сосед.
—
Рэймонд не удостоил его взглядом. Чарли нагнулся к брату. Он начинал паниковать.
— Рэй, если ты заберешь мою десятку, я… я задеру твои брюки еще на шесть дюймов вверх. Они будут застегиваться у тебя на ушах.
— Я хочу карту, — снова сказал Рэймонд банкомету. Его лицо абсолютно ничего не выражало.
Банкомет оглядел стол и пожал плечами. Если игрок и чокнутый, его это нисколько не колышет. Он повернул «башмак» к Рэймонду и выбросил карту.
Это был туз. Туз! У Рэймонда двадцать одно.
А теперь карта для Чарли. Дама. У Чарли двадцать одно.
Чарли не верил своим глазам.
Ладони его вспотели, и он сглотнул слюну. А Рэймонд лишь произнес:
— Игра.
Почти ничего из того, что происходит в казино, не ускользает от его глаз. В каждом казино стены имеют уши. Над игровым залом располагается помещение, из которого служащие казино наблюдают через одностороннее зеркальное стекло за тем, что происходит внизу. Если они видят что-нибудь не то, что-нибудь… необычное, они останавливают на этом свое внимание, следят за развитием событий и решают, что предпринять.
В этом казино стены имели глаза, и в течение последнего часа эти глаза наблюдали за Чарли и Рэймондом Бэббитами. Донахью, охранник с биноклем, следил, как растет куча фишек перед Чарли. Начальник смены, плотный, крупный мужчина по фамилии Розелли, подошел к нему сзади и заглянул через плечо.
— Те же двое? — спросил он.
— Да. Ребята выигрывают, — ответил Донахью.
— Что ты видишь?
— Он не шулер. Непохоже, что он подтасовывает или помечает карты.
— Остается счет. — Глаза Розелли сузились. — Итак, он считает. Увеличьте количество колод.
Донахью пожал плечами:
— Уже увеличили. До шести колод. Никто в мире не может считать при шести колодах.
— Тогда ему просто везет. — Но Розелли сам не верил в свои слова. Здесь должно быть что-то, что-то важное, что они упустили.
Донахью снова направил свой бинокль вниз, на стол для игры в очко.
— Очень долгое и устойчивое везение. Как у машины. Розелли с минуту подумал. Его брови сошлись у переносицы, лицо посуровело.
— Запишите его на видео, — решил он.
— Келсо уже распорядился, — сказал Донахью.
Глава одиннадцатая
Когда они наконец встали из-за стола для игры в очко, Чарли валился с ног. Силы покинули его. Мозг его был совершенно истощен. Рэймонд, напротив, совсем не выглядел уставшим. Он был все так же бодр и готов провести за карточным столом хоть еще два часа. Подсчитывание карт забавляло его. Он даже получил некоторое удовольствие от выигрыша. Рэймонд чувствовал, что был на высоте, и знал, что Чарли Бэббит им доволен.