Человек и его тела
Шрифт:
Сама природа физического тела предрасположена к тому, чтобы оно было всего лишь слугой, орудием. Оно обладает определенными качествами, способствующими тому, чтобы его тренировать и формировать без особых усилий.
И одним из этих качеств является приобретение привычек: если приучить тело к определенному роду деятельности, то в дальнейшем оно будет уже с готовностью и без всякого сопротивления продолжать заниматься этой деятельностью и будет столь же счастливо, как и раньше, даже если прежде оно занималось чем-то совершенно противоположным. Если позволить телу усвоить какие-либо дурные привычки, то при попытке отказаться от них мы столкнемся с его весьма активным сопротивлением; но если все же вынудить тело отказаться от
Рассмотрим сперва наше плотное тело, которое мы можем с достаточной степенью точности назвать видимой частью физического тела, хотя его газообразная часть все же не видна невооруженному физическому глазу. Это внешняя оболочка человека, его низшее проявление, его самое ограниченное и несовершенное выражение самого себя.
Плотное тело
На вопросе о строении этого тела нам придется задержаться довольно долго, чтобы понять, каким образом мы можем очищать это тело и тренировать его; мы должны рассмотреть как те его действия, которые зависят от нашей воли, так и те, которые не зависят от нее. Оба эти вида деятельности возможны благодаря нервным системам, но нервным системам различного типа.
Один тип нервной системы обеспечивает деятельность тела по поддержанию своей собственной жизнеспособности, благодаря ей сокращаются легкие, пульсирует сердце, действует пищеварительная система. Эта нервная система состоит из непроизвольно действующих нервов и называется обычно симпатической нервной системой.
На одном из этапов продолжительной физической эволюции, в ходе которой формировались наши тела, эта система контролировалась обладающим ею животным, но постепенно она научилась работать автоматически, вышла из-под контроля воли и, приобретя таким образом квазинезависимость, поддерживает нормальную жизнедеятельность тела. Пока тело здорово, человек не замечает этой деятельности; он начинает замечать, что дышит, только когда его дыхание затрудняется или прерывается; он начинает замечать, что его сердце бьется, только когда ритм его биения учащается либо начинает давать сбои; но когда у него все в норме, эти процессы протекают практически незаметно.
Однако симпатическую систему все же возможно вернуть под контроль воли, благодаря долгим и болезненным упражнениям, и одна из групп индийских йогов — их называют хатха-йоги — достигла в этом направлении значительных высот. Целью этой практики является стимулирование низших психических способностей. Развить их в себе можно путем воздействия непосредственно на физическое тело, без сопутствующего духовного, морального или интеллектуального роста.
Хатха-йог устанавливает контроль за своим дыханием (некоторые могут даже добиваться практически полной его остановки на весьма длительный период), над ритмом сердцебиения, ускоряя или замедляя таким образом скорость кровообращения; благодаря всем этим операциям они могут вводить свое физическое тело в транс и высвобождать таким способом астральное тело. Этому методу не стоит подражать, однако пример этот выглядит весьма поучительным для западных народов, склонных приписывать телу доминирующую роль, так как демонстрирует, насколько значительную власть может обрести человек над этими, как правило, автоматически протекающими физическими процессами, и позволяет увидеть, что тысячи людей, добровольно подвергающих себя этим долговременным и до крайности болезненным упражнениям с целью высвободиться из темницы физического тела, действительно могут продолжать жить в то время, как жизнедеятельность их тел прекращается. По крайней мере, эти люди искренни в своем усердии
Следуя далее, мы переходим к произвольно действующей нервной системе гораздо более важной для нашего разума. Это сложнейшая система, служащая орудием нашего мышления, благодаря ей мы чувствуем и перемещаемся на физическом уровне. Она состоит из спинно-мозгового столба, включающего в себя спинной и головной мозг (от этого столба во все участки тела отходят нервные окончания); сенсорных и двигательных нервов (нервы, благодаря которым мы чувствуем, направлены от периферии к центральной оси столба; нервы, благодаря которым мы двигаемся, направлены от центральной оси столба к периферии).
Нервные окончания присутствуют практически во всех частях тела; следуя по направлению к спинному мозгу, они образуют нервные узлы, составляющие внешнюю фиброзную (fibrous) структуру спинного мозга; следуя дальше вверх, они вновь разветвляются в головном мозге, распределяясь особым образом в его полушариях. Головной мозг является, таким образом, центром всех наших чувств и всех целенаправленных движений, контролируемых волей. Через эту систему человек проявляет свою волю и свое сознание, и центром ее может быть назван головной мозг.
Человек не в состоянии сделать на физическом плане ничего, иначе как при помощи мозга и нервной системы; если они выйдут из строя, то человек проявлять себя осознанно уже не сможет. Именно на этом факте основывается утверждение материалистов о взаимозависимости мышления и деятельности мозга; если рассматривать только физический уровень, как это и делают материалисты, то это действительно так; и для того, чтобы доказать, что мышление не является результатом нервной деятельности, необходимо привлечь силы с другого уровня — астрального плана.
Если мозг поврежден наркотическими веществами, болезнью или механической травмой, то мышление человека, которому принадлежит этот мозг, уже не может находить должного выражения на физическом уровне. Материалисты поэтому указывают также на то, что некоторые физические болезни влияют также и на мышление. Существует такая редкая болезнь — афазия, поражающая участок мозговой ткани возле уха, что приводит к потери памяти на слова: если вы зададите человеку, страдающему этой болезнью, какой-либо вопрос, он вам не ответит; если вы спросите, как его зовут, он также промолчит; но если вы назовете ему его имя, он узнает его; если вы сделаете в его присутствии какое-либо заявление, он сможет выразить свое согласие или несогласие с ним; он продолжает думать, но не может говорить.
Похоже, что та часть его мозга, которая оказалась повреждена, была связана с его физической памятью на слова, и потому в связи с болезнью человек утратил эту память и превратился в немого, но сохранил способность мыслить, что проявляется в выражении им согласия или несогласия с различными предложениями и утверждениями.
Разумеется, несостоятельность всех приводимых вульгарными материалистами аргументов становится очевидной, когда человек освобождается от своего несовершенного орудия: к нему вновь возвращается способность в полной мере проявлять свои силы, хотя с течением времени он снова окажется в плену физического проявления, которое уже само по себе калечит его, делая неполноценным.
Однако же важность этого наблюдения для данного исследования заключается не в том, что оно подтверждает несостоятельность материалистической позиции, но в том, что оно доказывает, что проявление человека на физическом уровне уже само по себе является ограничителем его способностей, и ограничиваются они вследствие несовершенства орудий, которыми человек вынужден пользоваться на этом уровне; и что орудия эти подвержены воздействию физических же влияний; эти влияния могут нанести ущерб физическим орудиям человека, но они же могут и улучшить их — этот вывод является жизненно важным для нас, в чем мы впоследствии убедимся.